Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США. 1962–1986 гг. - стр. 136

Президент предложил затем выпить виски (я был готов в этот момент выпить что угодно) и стал рассказывать разные занимательные эпизоды из истории Техаса, на что он был большой мастер.

Президент явно не придал большого значения трагическим событиям вокруг Чехословакии, сделав в нашей беседе основной упор на свою предстоящую поездку в СССР. Но Уолт Ростоу, который был единственным свидетелем этой встречи, наоборот, сидел «мрачнее тучи», хотя и не пытался перебивать президента.

Джонсон тепло попрощался со мной, напомнив еще раз, что он ждет нашего ответа насчет завтрашнего объявления о его визите в СССР.

Доложив в Москву о встрече с президентом, я порекомендовал срочно дать положительный ответ на его обращение, хотя от себя и добавил, что Раск и Ростоу, несомненно, сделают все, чтобы быстро убедить президента переоценить ситуацию.

Члены политбюро совсем не ожидали такой «мирной» реакции президента и сразу же высказались за то, чтобы согласиться с публикацией сообщения о его поездке в СССР. Буквально через несколько часов я получил это согласие. Однако события развивались еще быстрее.

Поздно ночью того же дня меня пригласил к себе госсекретарь Раск. Он сказал, что только что вернулся с совещания в Белом доме и что президент просил через меня передать советскому правительству следующий ответ:

«Мы получили Ваше сообщение с большой озабоченностью. В нем есть несколько пунктов, которые нас озадачили, поскольку у нас нет адекватной информации. Во-первых, нам непонятна ссылка на просьбу правительства Чехословакии в свете радиопередачи из Праги, в которой говорится, что силы Варшавского пакта вступают в Чехословакию без ведома президента Чехословакии, президента Национального собрания, премьера и председателя Компартии Чехословакии. Во-вторых, нам непонятна ссылка на внешние силы агрессии, выступающие против существующего порядка в Чехословакии. У нас нет никакой информации, которая подтверждала бы мысль о том, что какая-либо не социалистическая страна была, или сейчас вовлечена в это, или замышляет какую-то агрессию против Чехословакии.

Наконец, мы чувствуем, что должны еще раз взвесить вопрос об объявлении относительно возможной встречи между нашими лидерами, и мы свяжемся с Вами по этому вопросу».

Раск зачитал это сообщение по имевшимся у него рукописным заметкам. Он добавил затем, что последняя часть (о встрече лидеров) касается лишь вопроса о возможности объявления о такой встрече, но что это не является изменением позиции правительства США в отношении самой такой встречи.

Самым важным в этом ответе было то, что Джонсон, несмотря на последние события, все еще надеялся на встречу в Москве!

В целом Раск держался довольно спокойно, но ясно было видно, что он совсем не одобряет нашу акцию в Чехословакии и сделает все, чтобы убедить в этом и президента Джонсона.

23 августа я снова посетил Раска по его приглашению. В неофициальном плане он расспрашивал «об истинных причинах» ввода войск в Чехословакию, который, как признал госсекретарь, явился для них полной неожиданностью. Раск заметил, что, когда у президента обсуждалось раньше положение в Чехословакии, он «был готов даже держать пари», что СССР не введет свои войска.

Затем он довольно неожиданно спросил: «Не стоит ли сейчас на очереди Румыния? Это было бы уж слишком много, и американское общественное мнение было бы тогда трудно контролировать». Раск сообщил, что сегодня президент собрал около 20 лидеров конгресса. «Президенту пришлось нелегко на этом совещании», его критиковали за мягкость реакции.