Судьба калмыка - стр. 79
– Да ты сам все видел, – уклончиво ответил завгар.
А Максим отцепил лесовозный прицеп, открыл задний борт и ближе подогнал машину к яме. Он залез в кузов и спустил оттуда длинный и широкий настил. Выкинул моток толстой веревки. Пока женщины разматывали веревку, Максим перевернул настил, загнул хорошо все торчащие гвозди, прибил к нему еще несколько поперечин. Получился трап, по которому можно было подниматься и спускаться не соскальзывая. По косой части настила затаскивали лебедки в кузов машины и по нему также должны были спустить их для ремонта. Взяв веревку и сделав петлю на одном ее конце, Максим легонько кинул ее на рога коровы на манер лассо. Потянув ее, он затянул петлю и потащил на себя. Корова это почувствовала, напряглась и, подняв голову, сделала движение вперед. Это ей плохо удалось. Очевидно от долгого стояния на месте ее ноги засосало в ил. Максим передал веревку одной женщине, а сам двумя остальными стал спускать трап под морду коровы, с целью достичь нижним его концом ног ее. Установив трап, он попрыгал на нем в верхней его части и приказал женщинам тянуть веревку. Те, по команде Максима, потянули веревку, Максим в это время все направлял трап, давя его вниз. Корова дергалась из стороны в сторону, месила ногами где-то внизу, но на трап никак не попадала. Потом, обессилев, зарылась мордой в жижу, хватанула ее ноздрями и фыркнула грязью в сторону женщин. Те засмеялись и отскочили дальше. Потянули веревку опять, Максим опять продолжал елозить трапом, подталкивая его под ноги коровы. Наконец трап задергался от глухих ударов и Максим почувствовал, что корова наступила на трап и удерживается копытами о перекладину. Голова стала выше и показалась часть ее хребта.
– Тяните! – кричал Максим, но у женщин не хватало сил.
Тогда он кинулся помогать им. Корова поднялась еще на несколько перекладин, показались ее грудь и передние копыта. Но она никак не могла наступить на трап задними копытами. Она обессилено покачивалась по сторонам, высунув язык и закрыв глаза. Грязные тягучие потоки жижи стекали с ее груди и холки. «Если она сейчас упадет с трапа на бок, она не поднимется и захлебнется» – мелькнуло в голове Максима. Приказав женщинам держать веревку натянутой, Максим быстро побежал к машине, развернул ее передом и стал подъезжать к яме. Остановившись, он выскочил и быстро набросил веревку на крюки бампера, объяснил женщинам, что пока не натянет машиной веревку, ее не отпускать. И вот совместными усилиями женщин и машины, корова, лихорадочно скребя копытами по трапу, пошла вверх. Мощные потоки мазутной жижи стекали с ее тощих боков. Очевидно добрая половина ее веса сейчас составляла эта грязь. Натужно хрипя и мыча с высунутым языком, корова наконец перешагнула передними ногами через верхний конец трапа и ступила на край ямы. Снег враз почернел от стекающей с нее грязи. Скребя задними ногами по трапу, она медленно поднималась вверх. Задняя скорость у машины постоянно выбивалась и, невероятными усилиями и мастерством он сумел все-таки плавно и тихо отъезжать назад, таща за собой животное. Наконец и задние подогнутые дрожащие ее ноги коснулись верха трапа и соскользнули на край ямы. Натянутая как струна веревка вдруг лопнула именно в этот момент, как раз на середине между ее рогами и первой к ней калмычкой. Все три женщины разом опрокинулись назад, на спины и покатились к передним колесам машины. Растеряйся Максим – не миновать беды. Или попадали бы калмычки под колеса машины, или затылками испробовали бы прочность искореженного бампера лесовозного ЗИСа. Но Максим сумел дать больше газа и машина убежала от них, немного протащив их за собой. Так как они добросовестно крепко держались за веревку. Когда опасность миновала, Максим выскочил из кабины и кинулся к корове и ухватился за обрывок веревки на ее рогах и стал тянуть подальше от ямы. Но обессиленное животное не могло сделать и шага, готовое рухнуть назад на дрожащих ногах.