Студёная любовь. Во тьме - стр. 10
Умывшись в знакомой купальне, что была в смежном с комнатой помещении, упала на кровать в одном исподнем, замоталась в одеяло и уснула.
Мне снился Ялмез и Темный замок хозяйки, окруженный диким зверьем и монстрами. Там были жуткие грозы. С ливнями и ураганом. А еще там были Лимия с Данилом. Они стояли в том самом помещении с зеркалами, что переносили нас с Синарьеном в Междумирье. Только во сне все, кроме одного, зеркала были разбиты. Стоя на коленях, Лимия и Данил до отчаяния долго смотрели друг на друга, а стена, оплетенная лозами цветущего изайлиса позади них постепенно чернела.
Когда Лимия вскинула руку и ударила Данила кинжалом в грудь, я с криком очнулась…
– Тише, госпожа, вам что-то приснилось, – надо мной склонилось светлое лицо молодой девушки. Знакомое лицо. Черные короткие волосы, как у мальчишки, что на затылке переходили в седые пряди.
– Чильяна, помоги Любаве причесаться и одеться, – мягко попросила Марисса, проходя в комнату и распахивая тяжелые портьеры.
Лотта брызнул внутрь и заставил меня на миг зажмуриться. Эльфийка, посвежевшая и отдохнувшая, повернулась ко мне.
– Вставай, милая, сегодня похороны. Много дел. Насколько тебя здесь оставили, не знаю, поэтому поторопимся.
И тут я осознала…
– Чильяна? – вскинулась на постели, проморгалась и уставилась на служанку. – Это правда ты?
Девушка склонила голову и, испуганно бросив мое грязное платье, сжалась всем худощавым телом.
– Любава, все в порядке? – приблизилась Марисса. – Это помощница Патроуна, она здесь уже много лет работает.
– Объяснишься? – прищурилась я, пристально глядя на эту «помощницу». Она изменилась, но не настолько, чтобы я не узнала.
– Ис-тэ… – она стушевалась, но все же заговорила дальше, – нашел меня после выпуска из интерната, я тогда на улице побиралась, и предложил работу. Я… я не знаю, как загладить свою вину, госпожа Любава.
Губы ее задрожали, глаза смотрели в пол, она почти упала на колени, но я остановила. Вскочила с кровати, обняла глупую девчонку и потянула вверх за костлявые плечи. Куда делась ее холеная фигура и неудержимая смелость? Ох, какая же она высокая и худая!
– Не вздумай. Мы были детьми, и я не держу зла. – Я отстранилась, заглянула ей в лицо, не веря, что это та самая испорченная девка, что пыталась выколоть мне глаза ножницами и топталась по моему горлу сапогами.
– Простите, госпожа…
– Да какая я тебе госпожа?! – искренне возмутилась я. – Любава. И все.
Чильяна затравлено взглянула на Мариссу, та коротко кивнула, после чего черноволосая засияла щербатой улыбкой.
– Можно я продолжу уборку, пока вы умоетесь и примете утренний туалет?
– Конечно, – я смущенно отстранилась.
Марисса, сказав, что ожидает меня в гостиной, удалилась. Я тоже, быстро приведя себя в порядок, не без помощи Чильяны, что все время молчала и краснела, поспешила покинуть комнату. Мне до ужаса хотелось увидеть Синарьена, убедиться, что не причинила ему вреда, и он в порядке.
Но оказалось, что он еще ночью покинул особняк.
Не попрощавшись.
Наверное, оно и к лучшему.
Похороны прошли быстро и тихо. Все ритуальные хлопоты на себя взял Киран, который вернулся из королевского замка к обеду. Мы с девочками молча постояли около свежих могил, а позже разбрелись по комнатам.
Я вернулась к себе, присела у окна за рабочий стол. Его по просьбе Патроуна сделали на заказ, чтобы мне было удобно учиться. На нем не оказалось и крошки пыли, словно опекун ждал меня каждый день, заставляя прислугу убираться в пустой нежилой комнате.