Студёная любовь. В огне - стр. 17
Тот побелел еще больше. Кряхтя, поднялся, вскинул ладонь и направил магический поток в грудь Синарьена.
– Да, ин-тэй, – заговорил хрипло старик, исподлобья поглядывая на короля, – сердце вашего сына не бьется, а вот у нее, подозреваю… – ис-тэ показал на меня, – их два. Я не могу услышать сквозь такие сильные артефакты, – крючковатый палец обрисовал цепь и кандалы, что пудовой тяжестью тянули меня к полу.
– Вот же мразь! – король подался ко мне, краснея еще гуще. Над головой загудела магия, колкие искры вмиг разошлись по плечам и сковали горло. Ин-тэй, замахнувшись тростью, гаркнул: – Покалечу, отродье иномирское!
Стражи буквально швырнули мое ослабленное тело под ноги правителю, но ему дорогу преградил Синарьен. Он, до безумия спокойно склонившись, потянул меня за шиворот, заставляя подняться, но это внезапно остановило Дэкуса от нападения, и его магия рассыпалась в воздухе синим порохом. Король побоялся зацепить сына, этот страх прочитался в темно-карих глазах, как откровение.
– Никто не приблизится к ней! – зло вскрикнул Синарьен. – Я приказываю! Она – моя собственность, ясно? Моя жизнь! И пока это не изменится, никто ее пальцем не тронет. Даже король, – он перевел жесткий взгляд на побагровевшего отца.
Я не могла поверить в происходящее. Это все сон, очередная иллюзия…
– Отец, ты же видишь то, что не видят другие, – заговорил Синарьен, толкая меня к королю, словно шавку дворовую, но полностью не отпустил, крепко держал за локоть. – Связи… крепкие, такие, что ни одна магия не может порвать.
Король наклонил голову к плечу, разглядывая сына, будто видит впервые.
Синар, больно стискивая кожу на моей руке и оставляя синяки, продолжал говорить:
– Вы не могли меня найти из-за этого, – дернул цепи, приподняв мои руки на уровень глаз. Я не сопротивлялась. – Моя магия в ее эссахе! И я докажу!
Тонкое лезвие блеснуло в длинных пальцах, которые я безумно любила и целовала, когда принц не приходил в себя. Острие царапнуло по плечу, затем коснулось второго шва рубахи, рассекая тонкую ткань. Она сместилась на ключицу, я судорожно подхватила ее пальцами, чтобы удержать от падения, но хлесткий удар плети по пояснице, прилетевшей от стража, заставил меня опустить руки и подчиниться. Синар зашипел в сторону, но я от боли ничего не соображала. Рубашка соскользнула с плеч и обнажила грудь.
– Я сказал, – принц понизил голос, – что она моя. – Он не кричал, но весь зал затих, будто перед взрывом или катастрофой. – Еще раз прикоснешься, криворотый, я тебе хребет вырву.
Страж стушевался и отступил. На его смену пришел одноглазый, и я заметила, как Синар ему слабо кивнул. После чего воин забрал у принца широкий плащ, следом слетела белая рубашка.
Синарьен, обнаженный до пояса, повернулся ко мне, но в глаза не смотрел, будто это и не он вовсе. Какая-то дешевая копия, но не тот восхищенный мной парень и импульсивный мужчина, с которым мы были в Мертвой пустоши и прошли через Темное изменение.
Принц приложил ладонь к моей скрытой для других глаз стигме. Она мигом отозвалась на тепло его рук и раскрылась навстречу сверкающими серебром лозами, отчего наследник злобно и недобро заулыбался. Это Синар. Истинная связь никого другого бы не признала. Подозреваю, что именно метка не позволяла мужчинам ко мне приближаться, это она защищала меня все это время.