Спор на сердце Анны - стр. 19

Он сокращает расстояние между нами, хотя это кажется почти невозможным. Наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо:

— Если сделаешь, как я говорю, тебя будут слушать самые важные уши при дворе.

Я замираю. Неужели… Он что, имеет в виду короля? Нет, невозможно. Вероятно, его приближенных. В любом случае, это того стоит, и я киваю.

— Отлично, тогда опусти взгляд. Сейчас.

Но я продолжаю смотреть на него. Не могу понять почему, но мне отчаянно не хочется слушаться по первому требованию. В его словах не было грубости, и всё же… Я ему не служанка. И не жена.

Томас еле слышно усмехается.

— Опусти взгляд, Анна.

Я выдыхаю и делаю то, что он простит. Опускаю взгляд и рассматриваю его ботинки в ожидании дальнейших инструкций.

— Идеально, — шепчет он.

Похвала придает мне сил.

— А теперь думай о музыке. Потому что флирт — это танец. Считай в уме.

Он берет меня за руку и проводит большим пальцем по запястью.

— Посчитай до четырех, потом подними глаза, наклони голову и улыбнись мне. Но не сильно, достаточно полуулыбки. Потом еще раз сосчитай, развернись и уходи.

Я представляю, как это будет выглядеть, и меня охватывает восторг. Это как крещендо, которое заставляет слушателя затаить дыхание в ожидании финала. Будто я поймала Уайетта в сети, и сила на моей стороне.

— Но подожди, — говорит Томас как раз перед тем, как я поднимаю глаза. — Чуть не забыл самое главное.

Он делает паузу, а потом проводит пальцем по моей щеке. Прикосновение легкое, но вызывает дрожь.

— Когда будешь уходить, каждый раз, когда будешь уходить от меня — не оглядывайся.

Звучит, как наказ Орфею или жене Лота. Если обернешься — чары разрушатся.

Уайетт отпускает меня.

— Теперь иди. Увидимся позже.

Я делаю всё именно так, как он просит. Взгляд, полуулыбка, поворот. И я чувствую на себе их взгляды. Генри Перси тоже смотрит — я этого не вижу, но уже не сомневаюсь.

Сначала я иду, представляя себя королевой. Екатерина всегда ходит плавно, медленно, склонив голову в смиренном благочестии. Но потом во мне что-то щелкает. Какой прок подражать королеве, которой я никогда не буду? Я хочу, чтобы придворные увидели во мне меня, а не чью-то тень.

Поэтому я расправляю плечи и вздергивают подборок, представляя, что меня держит железный прут. И прохожу в конец галереи, чтобы исчезнуть из их поля зрения.

Мне в спину ударяет шепот, а голова кружится так, словно я хлебнула крепкого вина. Если всё получилось так, как задумывал Уайетт, моя жизнь при дворе изменится. Если уже не начала меняться.

8. Глава 8

Следующие четыре дня после нашего с Уайеттом маленького представления ничего не происходит. А потом, в одной из игровых, Генри Перси снова улыбается мне. Мое сердце трепещет, и я надеюсь, что моя ответная улыбка не была слишком вызывающей.

Затем кузен короля, муж Гертруды Кортни, приглашает меня на танец. Пока мы вышагиваем и обмениваемся любезностями, во мне всё кипит от радостного возбуждения.

Вот бы увидеть лицо Гертурды, когда она об этом узнает. Полагаю, ее разорвет на клочки от злости.

— Мужчины что-то в ней видят? — слышу я недовольное ворчание придворных дам.

Что ж, Уайетт не соврал. Пусть и немного, но его игра начинает работать. И мне уже хочется большего.

Но я стараюсь держать себя в руках. Веду свой привычный распорядок дня. Служу королеве настолько, насколько она позволяет, и избегаю встреч с Мэри, потому что мы до сих пор не разговариваем.