Соткана солью - стр. 34

– Считай, вызвала. “Богдан-такси” – лучшие поездки в городе. Каждый первый заказ – бесплатно, водитель с тупыми шутками идет в подарок, разве не здорово? – паясничает Красавин и, подмигнув, осторожно берет меня за запястье. – Не артачься, ты ведь хотела поговорить.

Мягкий, бархатный тон парализует, а понимание, что мальчик не такой уж и узколобый спортсменюга – что-то явно подметил, – вгоняет в панику. Не знаю, как реагировать и иду привычным путем.

– Мы поговорили, – отрезаю холодно.

– Разве? – уточнение по-прежнему звучит мягко, но в пристальном взгляде так и читается: “Ну, вот кого ты пытаешься обмануть?”.

Честно, сама не знаю, но смысла в разговоре больше не вижу. Его там в общем-то изначально и не было, просто я пошла на поводу у своей слабости, комплексах и, чего уж греха таить, тяге.

Необъяснимой, порочной, несбыточной, но такой, сука, сильной!

Единственное, что действительно стоит прояснить – это возможные слухи и вопрос, касательно Дениса.

Пусть Красавин и сказал, что с его стороны никаких инсинуаций не будет, все же мне надо убедиться.

Так я снова оказываюсь в салоне Бугатти и снова поражаюсь, насколько в ней неудобно.

– Просто нужно приноровиться и немного на ней погонять, тогда станет понятно, в чем прикол этой малышки, – поясняет Богдан и ласково проводит по рулю, будто эта “малышка” живая.

– Приноравливаться за такие деньги?

– Я люблю сложные задачи, – пожимает Красавин плечами и смотрит как-то так со значением, заставляя вновь отвести взгляд.

К счастью, больше никаких откровений не случается, “малышка” плавно срывается с места и мчит нас в Беверли-Хиллз.

Половину пути думаю, как начать-таки тот самый разговор, но так ничего и не придумав, просто рублю, как есть:

– Послушай, я понимаю, что у тебя обо мне сложилось какое-то свое мнение, но я бы не хотела, чтобы оно дошло до моего сына, как и всяческие домыслы насчет сегодняшнего инцидента.

– Не волнуйся. За слухи, конечно, отвечать не возьмусь, но от себя скажу, что ты предложила рекламное сотрудничество с твоим рестораном – вот и обсуждали моменты. Думаю, это вполне логично и приемлемо.

В целом, так оно и есть. План очень даже годный. Меня в нем смущает другое. Нет, не то, что Красавин знает про ресторан и поиски звезды для дня открытия.

Как Надя через свою явно бестолковую пташку нарыла информацию вплоть до размера достоинства, так и люди Красавина не зря едят свой хлеб.

Удивляет сам факт предложения.

– С чего вдруг такое благодушие? – не язвлю, просто спрашиваю и боксёрик, как ни странно, это считывает.

– Рекламные контракты на дороге не валяются, – шутит он, возвращая на лицо привычную усмешку. – Считай, это компенсацией за травму.

Тут бы надо бы остановиться, вопрос худо-бедно решён, но… Гребанное чувство справедливости!

– Ты не виноват, – отзываюсь тихо и, опустив взгляд, начинаю рассматривать все, что на глаза попадется, прекрасно осознавая, что ступаю на хрупкий, только-только схватившийся, лед.

– Я бы поспорил, но какой смысл? В любом случае, твоему мальцу незачем слушать всякий бред. Он не виноват, что его мать…

– Что его мать? – моментально вскидываюсь, будто ужаленная. Меня удивляет, как у этого парня за секунду получается перечеркнуть все не только на моей ладони, но и в душе.

– Как минимум, очень агрессивная женщина, – сглаживает он, явно дразнясь, но мне все равно не по себе от собственных вспышек гнева.