Солнечная тайна Изабель - стр. 20
Наконец, мы вышли на главную улицу, и сразу же стало куда светлее. Появились цветы на окнах и в вазонах возле дверей, радуя глаз пестрыми красками – в бесконечном сером камне стен и дорог, жители городка все же придумали, как разукрасить свою жизнь.
Немного пройдя по ней, мы оказались возле красивой церкви – светлой и легкой, у дверей которой, стояли несколько нищих в темных одеждах. Я подняла голову и увидела на одной из стен стрелку и надпись - церковь Святого Антонио.
Марко и Матео притихли и вцепились в мои руки, немного растерявшись в давящей атмосфере города. Привыкшие к простору, они чувствовали себя зажатыми, и я их прекрасно понимала – к городу нужно привыкнуть.
Миновав высокую башню с часами, мы вышли на центральную площадь, где, похоже, находился центр городской жизни и место проведения различных гуляний. Небольшие магазинчики, гостиница и таверна, все это расположилось на ней, привлекая сюда горожан и гостей города.
Лучиана резко остановилась и, заметив на ее лице всю скорбь мира, я подняла голову, чтобы прочесть вывеску над темной, обшарпанной дверью. Ломбард.
- Может, вы передумаете? Донна… - она сделала последнюю попытку вразумить меня, но я уже стучала тяжелым дверным молотком, уставившись на закрытое окошко в этих самых дверях.
Через несколько минут раздался скрежет, и окошко распахнулось, являя нашим взглядам красное, заспанное лицо.
- Чего надо? – хриплый голос резанул ухо, и на меня пахнуло луком и застаревшими винными парами.
- Мы кое-какие вещи принесли, - я потрясла мешком. – Примите?
- А что там? – мужчина нахмурил кустистые брови. – Мне старье и железяки не нужны!
- Серебро, - ответила я, и дверь тут же распахнулась, впуская нас внутрь.
Ростовщик оказался грузным мужчиной с необъятным животом и одышкой. Темная борода была всклокоченной и неопрятной, но этот непрезентабельный внешний вид никак не вязался с хитрыми, проницательными глазами.
Он провел нас в небольшую комнатку, заваленную всяким хламом, и в ожидании уставился на меня.
Я выставила перед ним все, что мы принесли, и сразу же заметила, как в предвкушении наживы, затряслись его дряблые щеки. Он поманил меня пальцем, и когда я подошла ближе, сказал:
- Тысячу тиров. За все.
- Да здесь одного серебра на десять тысяч тиров! – возмущенно воскликнула Лучиана, услышав его слова. – Побойтесь Бога, сеньор Рикардо!
- Десять тысяч за все, - я подвинула к серебру китайский фарфор, понимая, что больше у этого жлоба не выторгую. – Или все серебро вернется домой. Я не собираюсь отдавать его за копейки.
Он смотрел на меня своими скользкими глазками, и я отчетливо видела, как скачут цифры в его глазах. Рикардо прекрасно знал, что выкупить мы эти вещи не сможем и уже подсчитывал прибыль.
- Что ж, хорошо, - он неприятно улыбнулся и порывшись в ящике стола, выудил оттуда тяжелый мешочек с монетами. – Возьмите донна и приносите побольше таких хороших вещей.
Когда мы вышли на улицу, Лучиана плакала, а я наоборот находилась в приподнятом настроении – деньги пойдут в дело и сожалеть о содеянном я не собиралась.
- Нужно отдать Алонзо долг за кофе и сахар, - она вытерла слезы и глубоко вздохнула, словно свыкаясь с тем, что серебро уже не вернется. – И купить еще, пока есть деньги.
Мы переглянулись с мальчишками, и я подмигнула им, почувствовав непреодолимое желание порадовать их чем-нибудь.