Солнце Парижа. Часть 2. В зените. Вспышка - стр. 13

После третьего звонка лампы начали медленно гаснуть, когда он, наконец, увидел Дашу и Гумилёва, пробирающихся к своим местам в партере. Андрей пристально наблюдал за дамой: она ждала, пока её спутник найдёт их ряд и места.

Можно ли объяснить это законами физики? Наверное, нет. Но это произошло – она обернулась и вскинула голову – он не успел откинуться назад, их глаза встретились: прятаться было бесполезно. Взгляда она не отвела, как будто хотела что-то понять или сказать. А он? Он просто смотрел на неё, погружаясь в чувство комфорта. Но продолжалось это недолго – через пару мгновений опоздавшие заняли свои места. Теперь он видел только её шляпку – женщина больше не оглядывалась.

Представление началось, и Дягилев есть Дягилев: великолепие танца, яркость декораций и экзотичность костюмов поглотили Андрея.

Неотрывно следя за волшебным действом спектакля, он поймал себя на мысли, что жар-птица (а не была ли это ушедшая Мари для него?) уже усыпила не только царство Кощея на сцене, но и его мир – его мироздание стало медленно засыпать, погружаясь в бесконечный сон, пока не исчезнет, разносимый ветром по вселенной. Но сейчас Иван-царевич, ринется искать Царевну, пытаясь спасти её… И, может быть, себя? Иначе без неё его постигнет участь остальных витязей, превратившихся в каменные изваяния в саду замка: если не телом, то душой наверно.

Андрей посмотрел на маленькую чёрную шляпку Даши, на затылок Гумилёва. Спасти её? Себя? Принести кого-то в жертву? Зачем? Стоит ли об этом думать? Может, и нет. Наши миры всё равно исчезнут с нами. «Так пусть исчезнут, взрываясь», ‑ мужчина прикрыл глаза.

Ему вспомнились институтские лекции по астрономии, столь необходимые в корабельном деле. К тому времени уже открыли явления вспышек звёзд как астрономический феномен. Престарелый профессор рассказывал студентам о гипотезе, объясняющей это наблюдение как зарождение новых звёзд. Но Андрей почему-то интуитивно опровергал этот тезис. Наверное, это было сродни какому-то романтизму в физике: ему казалось, что люди наблюдают свидетельство смерти звезды – яркая вспышка и конец, дальше только пустота. Маститые учёные сказали бы: «Чушь», но он верил в свою теорию. «Природа не рассуждает, она творит», ‑ Андрей открыл глаза и перевёл взгляд на сцену, где Кощей корчился в смертельной агонии ‑ наступил триумф светлых сил.

Через час представление закончилось, зрители потянулись к выходу. Андрей не спешил, пропуская выходящих: не напрасно – Даша посмотрела на него. Он как-то обречённо махнул ей рукой – «вспышка». Она повернулась к Гумилёву, отвечая на какой-то его вопрос. Андрей покинул театр одним из последних. Вечер провёл за бокалом вина в одном из близлежащих кафе.

Возвратившись домой, он лёг в постель, но сон долго к нему не шёл. Мужчина ворочался, пытаясь уснуть, мял подушку, сбрасывал, снова натягивал одеяло ‑ тщетно. Его охватил нервный озноб от принятого решения. Заснул только перед самым рассветом. Ему снились стены Петропавловской крепости, скрип виселицы.

Проснулся уже поздним утром, вчерашняя неуверенность прошла. Завтрак, и мужчина направился уже по знакомому маршруту, к Распределительному комитету. Он отправился на метро, чтобы свыкнуться с обыденностью своих действий: сутолока спешащей толпа успокаивала и настраивала на повседневный лад.