Соль земли - стр. 74
– Учтите, что спрашивать с вас за лен будем строго. Понял, Севастьянов?
– Как не понять!
Некоторые участники беседы, увидев, что прежний разговор больше не возобновится, поднялись со своих мест.
Дегов подошел к Артему, пригласил его вместе с представителем обкома к себе на чашку чая. Артем, вспомнив свое обещание Максиму поближе познакомить его с Деговым, согласился:
– Можно, Мирон Степанович, побывать у вас, время есть. – Он направился к Максиму, чтобы передать тому приглашение льновода. Но пока Артем разговаривал с председателем, Максим подошел к Лисицыну и теперь о чем-то заинтересованно расспрашивал его.
– Ты иди, Артем, пока один, а я скоро подойду. У меня ряд вопросов имеется к товарищу Лисицыну, – произнес Максим, когда Артем передал приглашение Дегова.
Артем рассказал брату, как найти дом льновода, и ушел.
Лисицын, проводив взглядом Дегова и секретаря райкома, посмотрел на Максима веселыми глазами.
– Пойдемте, товарищ представитель, ко мне. Вы ловушками интересуетесь. Кое-что у меня есть дома. Покажу.
По голосу Лисицына Максим почувствовал, что охотнику очень хочется, чтоб «представитель обкома» посетил его. Правда, Максима ловушки интересовали меньше всего. Ему важно было расспросить охотника, что он думает о запрете на Синеозерскую тайгу и какие выгоды, по его расчетам, может принести этот запрет.
– Ну что же, пойдемте. Вы далеко живете?
– А мы огородами. Близехонько.
Лисицын так ловко перескакивал через изгороди, что Максим едва успевал за ним. Охотник широко расставлял руки, опирался на них, легко подпрыгивал, и ноги его описывали полукруг. Им пришлось преодолеть не менее десятка изгородей и заборов, пока они вошли в огород Лисицыных. Максим с улыбкой подумал: «Охотники, как птицы, кривых дорог не любят».
Максим не знал, что Лисицын повел его огородами с тайным умыслом. Путь к его дому улицей лежал мимо усадьбы Дегова. Льновод, завидев представителя обкома, чего доброго, зазвал бы его к себе раньше времени. А ведь не часто в Мареевку наезжали руководители из области, да тем более такие, у которых пробуждался интерес к промысловым делам.
Не доходя нескольких шагов до калитки, соединявшей огород Лисицына с двором, Максим на мгновенье остановился: в полуоткрытой калитке промелькнула женщина в пестрой косынке и в зеленом платье, как у жены. «Тоскую… Утром о ней дважды вспоминал», – подумал он и пожалел, что Настенька далеко. В этот ясный день, на таком просторе хотелось побыть вместе.
Войдя во двор, Максим остолбенел. На крыльце рядом с высокой русой девушкой стояла его жена. Рукава ее зеленого платья были засучены. В одной руке она держала нож, а в другой – остроносую желтобрюхую стерлядку. Анастасия Федоровна и девушка о чем-то разговаривали, пересмеиваясь и переглядываясь. Женщины были увлечены своим делом и на появление во дворе Лисицына и Максима не обратили внимания.
Максим остановился на нижней ступеньке, шутливо подбоченился и громко сказал:
– Что это: привидение, мираж? Откуда ты взялась?
Анастасия Федоровна подняла голову и кинулась к Максиму.
– Максим! Ты так нужен, я о тебе только что вспоминала!
Лисицын и Ульяна стояли в полном недоумении.
– Уленька, Михаил Семенович, знакомьтесь – это мой муж, Максим Матвеич. – Анастасия Федоровна была счастлива и счастья своего не скрывала.