Социофоб - стр. 7
– Забирай! Пока не передумал! – передал я кота Васе, вытирая слезы. Взамен она дала мне газету. Я свернул ее в трубочку и побежал к своему дому. Вбежал во двор и лег на траву. Надо не спугнуть пришельцев, вдруг папа у них теперь в заложниках и они могут с ним чего-нибудь сделать, а мне нужен новый корабль. Я аккуратно полз через двор, приближаясь к туалету, из которого доносились какие-то слабые цокающие звуки. Я остановился и прислушался, но звуки больше не повторялись, была тишина. До туалета оставалось несколько метров, напряжение возрастало, сердце у меня было готово выпрыгнуть из груди. Я думал, как действовать, когда окажусь перед пришельцами: «Держите газету! Оставьте папу!», «Возьмите газету! Оставьте нас в покое!», «Я знаю, у кого больше газет!» – думал подставить деда Ваню и бабу Нюру. «Возьмите меня, а не папу!» – ой, нет, это уже было лишним. Ладно, буду импровизировать, тянуть уже было нельзя, я представлял, как папе пришельцы начинают высасывать мозг, с помощью каких-нибудь приборов.
– Молодец, сынок, будешь разведчиком, – сказал папа, наблюдая за мной с крыльца нашего дома. Но я ничего не слышал вокруг себя, был сосредоточен на своей миссии. Из туалета вновь начали доноситься какие-то звуки, чей-то голос мычал незнакомую мне мелодию. «Мммм-мммм-ммм-ммм», – я пытался разобрать, что это за мелодия, но не мог понять, так как начался дождь, удары которого по крыше туалета перебивали все другие звуки. Дождь становился все сильнее и сильнее, слышались удары грома, после чего молния яркой вспышкой освещала все вокруг. Я весь сырой и в грязи поднялся с земли, сжал покрепче в руках газету. Подошел вплотную к туалету, открыл дверь и крикнул:
–Не соси мозг папе!!! –в это самое время вспышка молнии осветила мой силуэт, отбрасывая страшную тень в туалетное пространство.
От страшного визгамамы птицы взвились в небо. Зверье поспешило укрыться в лесной тени: кто-то быстро в дупло забрался, другой нырнул в глубокую нору. Через какое-то время лес притих, лишь шум дождя и раскаты грома перебивали мертвую тишину, которая воцарилась после маминых криков.
Следующие несколько дней я не мог сидеть. Папа, а потом и мама по очереди учили меня терпению и тому, что инопланетян не существует. Я поверил родителям, но продолжал украдкой наблюдать, как папа ходит в туалет.
Годы шли, но жизнь в деревне не менялась. Изменилось только отношение моих родителей к своему сыну, то есть ко мне. Мои родители хотели меня выгнать из дома. Да, не удивляйтесь, вот она родительская любовь: вначале первые годы жизни носят на руках, кормят, одевают, играют, а потом что-то меняется в их сознании и они выгоняют.
– Сынок, Валечка, пора тебе покинуть наш дом, – без намеков, без прелюдий, прямо в лоб говорит мне мама.Я смотрю на маму не понимающим взглядом. Что значит покинуть? Уйти в лес и построить там шалаш? Или покинуть дом и перебраться в сарай во дворе? Все эти варианты мне не очень нравились. Точнее совсем не нравились: и в лесу и в сарае зимой я замерзну, и у меня почернеет какая-нибудь конечность.
– Этот год для тебя последний в школе, и тебе надо определиться со своим будущим, – поясняет мне мама. Почему я должен определяться со своим будущим? Я в принципе определился:жить с родителями в своей любимой комнате, бороздить с Пушиком космические просторы на корабле из спичечных коробков. Да, папа так и не сделал мне корабль из дерева, и да, несмотря на то, что мне уже пятнадцать лет, Пушик все еще живет со мной.