Социофоб - стр. 6

– Ну вот, понеслась! – неожиданно сказал папа и начал проводить свой ритуал.

– Папа, что понеслось? – поинтересовался я. Папа мне не ответил, он просто кивал головой и бегал по кухне в поисках свежей газеты, и когда пробегал мимо стола, то выпивал не чаю. В этот раз ритуал у него получился более сокращенным: мне он не подмигнул, кота не погладил и не перекрестился. Наконец, он нашел газету и побежал на улицу. «… ! …! …!» – слышал я папины крики, которые доносились с улицы. «Так, значит, при встрече с пришельцами главное – свежая газета, а остальное не так важно», – сделал я вывод, смотря за действиями папы.

Я смотрел в окно и внимательно наблюдал за туалетом: ничего вроде подозрительного не было. Обычный, деревянный, небольшой туалет, в котором вряд ли могло поместиться более двух взрослых людей. На дверце вырезано отверстие в форме сердечка: очень странное изображение для данного заведения.

Какое-то время из туалета доносились радостные возгласы папы: «Ох! Прошло! …! Фух!». Чувствовалось, что папа радуется приходу пришельцев. Я продолжал наблюдать. Время шло, но папа не выходил, никаких больше криков из туалета не доносилось и я начал переживать, что над ним проводили какие-нибудь эксперименты. Надо было что-то срочно предпринять.Мама неизвестно когда будет дома, и я решил действовать. Вначале нужно было найти свежую газету, но папа забрал ее. Я решил сходить к Васе и попросить у нее. Вышел из дома и побежал к соседнему двору.

– Вася! Вася! Дай газету! – крикнул я, когда увидел китенка колющего дрова во дворе, или во дворе дрова, или на дрове двора… ну вы поняли.

– А? Шось? – переспросила Вася.

– Дай мне газету свежую! – еще раз повторил я.

– А ты мне чесь? – Вася отложила топор и положила рядом с собой. Я этому немного порадовался.

– А чего тебе нужно? – смотрел я на топор.

– Кота хочу твоего! – предложила она обмен. Я задумался: на одной чаше весов жизнь папы, на другой жизнь кота. С одной стороны кота было жалко, с другой кот – не ходит со мной на рыбалку, кот не учит меня терпению, а папа учит. И я, в нерешительности стоял, думая чего делать.

– Ну, чесь? – торопила меня Вася.

– Дай подумать, – кот спит у меня в ногах, и с котом не так страшно ночью, а папа пугает меня ночью: стучит в окно и корчит всякие рожи, от чего я писаюсь в кровать. Кот ловит мышей, а папа разводит мышей. Котом нравится любоваться, а папой не очень, особенно, когда он выпьет много не чаю. Коту не нужно много еды, а папе нужно очень много еды. Кот не ругается с мамой, а папа ругается. Кот не учит плохим словам, а папа учит. Чаша весов окончательно перевесила в сторону кота. Я решил уже отказаться от столь не равного обмена с Васей, но вспомнил, что папа обещал мне построить новый космический корабль, но уже не с помощью склеенных коробков, а из дерева: вырезать настоящие крылья, иллюминаторы. Моей команде нужен был новый корабль, и я побежал за котом. Нашел на печке спящего кота, попрощался с ним, сказал, как я его люблю, и что он должен принять свою участь. Кот видимо понял меня: он лизнул лицо и начал мурлыкать. У меня из глаз текли слезы, и не останавливались. Кот был еще молод, он не до конца еще познал жизнь, все ее прелести. «У него и кошки еще не было никогда!», – плакал я, когда нес кота Васе.