Сначала была война - стр. 26
– Я не злюсь, только странно.
– Чего странного-то? Что не злой, или что беспризорник стрелял?
– Нет. Не это. Понимаешь, приснилось кое-что.
– А что приснилось? – спросила Наташка, и Ромка всё рассказал. Рассказал о том странном сне… то есть не сне, а видении. Рассказал, как тот привидевшийся мальчишка тоже говорил о том, что беспризорники ранили друга милиционера.
– Так бывает, – сказал Коля. – Мне вот тоже, ещё в Михайловском, приснилось, что началась война, и она на следующий день началась.
– Это называется вещим сном, – объяснила Наташка.
– А ещё он сказал, – вспомнил Ромка, – что война закончится в следующем году девятого мая. А ещё сказал, что придёт к нам и наведёт у нас порядок. Вот бы и правда так случилось.
– Случится, – сказал Коля. – Война по любому закончится. Скоро уже, потому что наши добивают гадов. А наводить порядок придётся нам самим.
– А как?
– Надо сделать так, чтобы Марьина застала которая-нибудь из воспитательниц, когда он сам кого-нибудь заденет. Например, снова к тебе пристанет. Вот тогда они поймут, что он гад.
– Не, он ко мне не пристанет. Боится, что я смогу дать сдачи. Только на самом деле не смогу. Как сегодня получилось, я не понял. А ещё, когда он полез драться, тоже было видение.
– Какое видение? – спросил Коля.
– А с той же летающей штуковиной. Но там была только девчонка. Она сказала, что зарядила меня энергией, и что поэтому я справлюсь с Марьиным. И справился.
– Слушайте, а вдруг это не видение?! – предположила Наташка. – Вдруг это всё по правде было?
– Тогда и вы бы это видели, – ответил Ромка. – Вы видели эту летучую штуку?
– Нет, не видели, – сказал Коля.
– Ну и вот. Значит, это видение. Только сила и правда откуда-то взялась.
– Да, чудно.
– Чудно, но с Марьиным как теперь делать? Ну, меня он боится, а вас-то не боится.
– А давайте всегда быть вместе, – предложила Наташка. – Если вместе, то он побоится нас задеть.
– А если нам пойти к Вячеславу Дементьевичу, и рассказать ему всё про Марьина? – предложил Ромка.
– Не поверит, – сказал Коля. – Уже сколько раз рассказывали, а он не верит.
– А почему не верит?
– Думает, что Марьин хороший, а мы на него наговариваем.
– А вот интересно, – говорит Ромка. – Вот смотрите, почти все мужчины были на фронте. Ну и сейчас тоже. А вот Вячеслав Дементьевич был на фронте или нет?
– Он не был, – ответил Коля. – А при чём тут это?
– Да так. Странно.
– Ничего странного. Он просился на фронт, но его не взяли.
– Почему?
– Потому что он был учителем, а учителей сначала не брали. Потом стали брать, но Вячеславу Дементьевичу уже было больше пятидесяти. А кому больше, тех и теперь не берут. Это нам Марина Ивановна рассказала, когда нас всех в этом доме собрали.
– А мне этот дом нравится, – сказал Ромка.
– Ещё бы, – говорит Коля. – Он и немцам понравился. Они, как только город заняли, устроили тут комендатуру. Это нам тоже Марина Ивановна рассказывала. А до этого тут была школа, а до революции – реальное училище.
– А что такое реальное училище?
– Ну, это тоже такая школа. Для богатых. В ней учили всяким таким наукам, как математика, физика и ещё всяким техническим.
– А ещё тут в подвале остались какие-то штуковины, ящики с какими-то вещами, – сказал Васька. – Это Сеня Кашин рассказал. Старшие все туда ходили смотреть.