Смерть субъекта - стр. 33
Юлия сидит на койке, обхватив плечи руками. Она поднимает на меня испуганный взгляд, и, как ни странно, не выглядит как человек, только что познавший радости плотской любви.
Но что я вообще в этом смыслю?
Презренное рукоблудство – все «плотское», что мне доступно.
– Ты? – удивленно роняет Юлия Силва.
Мне становится ее жаль, но я прогоняю сердобольные мысли. Я окажу ей услугу. Надо думать, что после Креона здесь выстроится очередь из желающих испробовать эту девчонку. С момента ее появления в стенах «Карсум Либертатис», наши товарищи только и делали, что беззастенчиво делились планами на ее счет.
– Встань, – приказываю я.
Юлия послушно встает, но глядит так, будто уже меня не боится. Вероятно, решила, что я пришел за тем же, зачем и Креон, и смирилась, что до отправки в центр «Продукции и репродукции» ей придется ублажить каждого члена, каждый член в «Фациес Венена».
Пусть думает так.
– Повернись лицом к стене.
Мне не нравится смотреть в глаза тем, кому я приношу смерть, и не нравится ее приносить. Но иногда приходится делать страшные вещи, чтобы сохранить свою жизнь. Свою или чужую. В этот раз я стараюсь не для себя. Зная характер Креона, он точно преисполнится в желании спасти эту женщину после близости с ней. Он скоро вернется. И лучше бы ему найти Юлию Силва мертвой.
Она все еще таращится на меня. На меня и на табельное оружие, которое я, неосознанно поглаживаю пальцами, но пока не достаю из кобуры.
– Повернись…
– Я знаю, кто ты, – перебивает Юлия.
– И кто же? – без особого интереса спрашиваю я. Сейчас я услышу длинную, исполненную пафоса речь, как омерзителен каждый, кто служит в тайной полиции, включая меня и центуриона Прэтора. Мне нечего возразить. По правде… Я согласен, но, в отличии от Юлии Силва и иных правдолюбов, я благоразумно предпочитаю держать свое мнение при себе.
– Ты не тот, за кого себя выдаешь, – заявляет она, – пожалуйста, помоги мне сбежать, и я сохраню твою тайну…
О какой тайне, черт возьми, она говорит? Откуда ей может быть известно?
– Закрой рот, – требую я.
– Пожалуйста, помоги мне, – повторяет заключенная, – я не хочу в этот гребаный центр! Сделай хоть что-то! Иначе я сдам вас, тебя и центуриона. Он же знает, кто ты такая?
Нет, он не знает – отвечаю я про себя. Креон, хвала Юпитеру, и не догадывается. Иначе я давно гнил бы в той отвратительной яме, что в «Карсум Либертатис» именуют братской могилой. Мое преступление не подразумевает никаких послаблений. Меня казнят сразу после разоблачения.
Я уже достаю пистолет и снимаю его с предохранителя, но слышу шаги. Хуже и не придумаешь: если то мой наставник, ему не нужно видеть, как я вышибаю мозги женщине, с которой он только что трахался.
Но это не он, и я шустро прячу оружие в кобуру. Изнасилование арестантки спустят с рук, но самосуд с летальным исходом в «Карсум Либертатис» не приветствуется.
– Так-так-так, – нараспев произносит милес с фингалом под глазом. Он мнется у решетки и кривит разбитые губы в гадкой ухмылке.
– Ну ниче себе! – подхватывает его спутник, – да это никак Велатус пришел свой хер пристроить к делу! Надоело отсасывать чужой?
Я захлебываюсь от злости. Конечно, в «Фациес Венена» шепчутся обо мне и моем наставнике, но никто еще не осмеливался произнести грязные сплетни прямо в лицо.