Смерть от любви (сборник) - стр. 11

И воины мирного племени Пигмеи, заслышав тревожный голос там-тама, прекратили безсмысленную междоусобную войну и, примчавшись к родному дому, найдя его в виде весьма плачевном, пустились в погоню за белыми варварами.

Воины настигли врагов среди равнины. И грянул бой!..

С холма Теряев наблюдал тревогу и волненье битвы, предвидя гибель и победу.

Коварные колонизаторы безславно бежали с поля боя, бросая пленников, трофеи и раненых товарищей.

– Но близок, близок миг победы, – закричал Теряев, —

…Теряев стоял уже не на песчаном холме знойной Африки, а в Москве, в школе, в мальчишеской уборной. Ученики первого и второго классов восторженно слушали его.

Теряев говорил:

– И всё ты врешь! – сказал рослый восьмиклассник, куривший у замазанного наполовину белой краской окна. Он курил сигареты без фильтра и иногда сплёвывал на пол попавший в рот табак.

– Курить надо меньше, – сказал Теряев.

– А у нас математичка курит, – захихикал вертлявый шестиклассник, списывавший на подоконнике домашнее задание.

– У нее личная жизнь рухнула, – объяснил восьмиклассник. – Я сам слышал, как секретарша сказала директорше, что математичку физик бросил, и она махнула на себя рукой. А ты, Теряев, если не врёшь, объясни, как это ты был в Африке и такой незагорелый вернулся?

– А Теряев – он и в Африке Теряев, – захихикал вертлявый шестиклассник.

Все с ожиданием посмотрели на Теряева.

– Это потому, – сказал всем Теряев, – что в Африке летом загорать нельзя. Это вам не какой-нибудь Крым. В Африке слишком интенсивное солнечное излучение. Если бы не излучение, я бы позагорал. А там мне всё лето пришлось ходить в бубу.

– В чём? – поднял голову шестиклассник.

Но тут дверь уборной скрипнула, и женский голос сказал:

– Мальчики, вы что, звонка не слышали?

– Сейчас, Марь-Максимна, – страдающий голосом отозвался шестиклассник, шумно разрывая на части тетрадный лист.

А Теряев с грохотом спустил воду в унитазе.

– Извини, – сказала учительница и закрыла дверь.

– Бубу, – объяснил Теряев, – это такая одежда – просторные штаны и рубаха. Даже мою сестрёнку, и ту приходилось одевать в бубу. У меня в Африке есть сестрёнка. Страшно меня любит. Мы с ней всегда вместе гуляли. И вот однажды гуляем мы в тропиках и видим…

…Теряев, одетый в бубу, гулял в джунглях с сестренкой. Он нёс ее на руках. Иногда останавливался, чтобы показать ей особенно красивый цветок или особенно красивую бабочку на цветке.

Теряевская сестрёнка была вдумчивая, тихая девочка. У неё был только один, простительный для её возраста, недостаток – она норовила сунуть в рот всё, что так или иначе привлекало её внимание: цветок или бабочку, или хвост пробегавшей мимо обезьяны, или ухо Теряева. При этом сестрёнка говорила только одно слово – «дай».

– Дай! – сказала сестрёнка, указывая на заросли бамбука.

В зарослях бамбука сидел грустный, крошечный, как теряевская сестрёнка, бежевый кенгурёнок и пытался жевать бамбук.

– Ты чей же будешь? – спросил Теряев.

Кенгурёнок промолчал.

– Мама твоя где?

Кенгурёнок молча протянул Теряеву слабые лапки.

– Разберёмся, – сказал Теряев и взял кенгурёнка на руки.