Случайная двойня. Право на семью - стр. 10

– Дорогая? – нежно льется его голос в трубку.

Молчу.

В горле комок мешает говорить. Мы так ничего не обсудили – будет у нас свадьба, или останемся родителями двойни и у каждого будет своя личная жизнь. Я его девушка или просто мать будущего ребенка. Мы вовсю спасали малышей, оставив вопросы на потом. Теперь я не знаю, кто я Яру и могу ли высказывать претензии.

Но беременности это касается напрямую. И это она мне позвонила, а не я ей. Она первая нарушила тишину.

– Мне позвонила Евгения Лебедева. Ты ее знаешь?

Пауза.

– Она позвонила тебе? – из тона не исчезает безмятежность. – Что она хотела?

– Просто наговорила всякого, – вздыхаю я.

Яр сразу же замечает это.

– Как ты себя чувствуешь?

– Пока нормально. Нервничаю.

– Заблокируй ее.

Грубо, но приятно. Евгения его злит.

– Это моя подруга. Я сказал, что у нас будут дети и отказался от отношений. Для нее это было… как гром с ясного неба. Видно, она в истерике. Я сам разберусь. Женя успокоится и отстанет. Хорошо?

Тон и слова успокаивают лучше любых лекарств.

– Хорошо, – выдыхаю я. – Уже заблокировала. А откуда… Откуда у нее твой номер?

– В смысле?

Вслушиваюсь в интонации. Они абсолютно правдивы – он не понимает.

– Она могла взять номер только у тебя.

– Черт… – выдыхает он. – Карина… Она скопировала мои контакты. Думаю так.

– У нее был доступ к телефону? – я едва сдерживаю плачь, но по сдавленному голосу все слышно.

– Она попросила старые фото, всякую дребедень. Я разрешил скачать, чтобы самому не возиться. Она украла твой номер. Прости.

Не знаю, правда или нет, но мне легче. Голос Яра искренний.

– Что ты ей сказал? – шепчу я.

– Что мы расстаемся. Послушай, Карина. Это дети важнее, чем моя подруга. Отдыхай, спи, – мы прощаемся.

Я почти успокоилась.

Но на последний вопрос он ответил уклончиво. Или я неправильно его задала. Я хотела знать, что он сказал о нас с ним. Как обрисовал Жене наши перспективы.

Пытаюсь представить ее чувства.

Ей ведь тоже не позавидуешь. Почти не злюсь за ее звонок. Не знаю, сколько они встречались, но Жена с ним жила – щетка четко об этом говорила.

Улетела в командировку, а когда вернулась, узнала, что у ее мужчины другая, уже беременная девушка. Понимаю, чего она взъелась и стащила телефон…

Шестое чувство подсказывает, что будет непросто. И с моим мужем, и с девушкой Яра. Но я кладу руку на живот и пытаюсь все выбросить из головы.

Вечером он приезжает с тремя розами, которые так сумасшедше пахнут на фоне стерильности и лекарств, что кружится голова. Он в костюме, в руке дипломат – только что с работы.

– А их можно в палату? – бормочу я.

– Нам можно все.

Яр набирает в больничную вазу воды в санузле и устраивает розы на тумбе. На фоне белой палаты красные бутоны полыхают, как огонь… Или как кровь. Ежусь и отвожу взгляд от букета. Рядом он ставит коробку с пирожными, их всего два, но какие: их словно художник расписывал. Но мне грустно, и сладкого не хочется.

Мне безумно тоскливо, и лежать так еще, и лежать…

– Приезжай почаще, – прошу я.

Говорить про его бывшую Жену не хочется. Только зря волноваться. Как бы там ни было, сейчас я ничего не изменю…

– Работа, – словно извиняясь, говорит он.

– Консалтинг? – вспоминаю я. – А знаешь, я сначала приняла тебя за бандита, когда в первый раз увидела.

– Разве я похож на бандита? – усмехается он.