Слёзы Индии - стр. 9
Она включила лампу, села на кровать и поняла, что за ней действительно кто-то наблюдает. Телефон мигнул – сообщение, анонимный номер:
«Вам не стоило возвращаться. Это город, где никто не танцует».
Санадж прочитала сообщение дважды, пытаясь уловить интонацию – угроза это, предупреждение или просто чей-то болезненный розыгрыш. Она попыталась дозвониться до Ритики, но та не отвечала, уже было поздно. Она подумала было написать Джону, но тут же поймала себя на том, что не знает его номера, не знает его имени, не знает, что на самом деле произошло в ту ночь. Был только голос, запах жасмина, кулон и фраза, которая теперь преследовала её даже во сне.
Снаружи, за окном, гудела ночь. Где-то далеко били часы. Санадж ещё долго не могла уснуть, прижимая кулон к ладони, словно это был её единственный щит против всего, что надвигалось из темноты.
Наутро, проснувшись раньше рассвета, она ощутила, что внутри неё что-то изменилось. Страх не ушёл, но превратился в решимость – если это чужой сюжет, она намерена его переписать.
Утром город казался спокойнее, чем ночью – редкие машины, уличные торговцы ещё только расставляли свои лотки, солнечный свет разливался по мостовой тёплым золотом. Санадж в этот раз оделась иначе – выбрала неброское, почти мужское пальто и тёмные очки, волосы спрятала под платком. Она больше не ощущала себя гостьей, скорее тенью в этом городе, женщиной, которая знает слишком много и теперь не может позволить себе быть заметной.
Завтракала она быстро, стараясь не смотреть по сторонам. Кулон был спрятан под рубашкой, так, чтобы никто не заметил. После вчерашнего ночного сообщения она уже не сомневалась – всё, что случилось, было частью чьей-то игры, а значит, пришло время выйти из позиции жертвы и искать ответы.
Она не стала дожидаться Ритики, а пошла пешком до галереи, стараясь выбрать самые многолюдные улицы, где сложнее быть перехваченной. По дороге замечала детали, которые раньше ускользали от внимания: мужчину в серой рубашке, который уже второй раз встретился на перекрёстке, девушку, странно задержавшую взгляд на её лице, старика с газетой, который слишком явно повернул голову, когда она проходила мимо. Всё это складывалось в неуловимый, тревожный узор, из которого так и не было выхода.
В галерее царила деловая суета. Ритика ждала её у входа, напряжённая, не спавшая всю ночь.
– Я получила сообщение ночью, – сказала Санадж, протягивая телефон, экран которого тускло светился в утреннем полумраке галереи. – Анонимное. «Вам не стоило возвращаться». Кто-то следит, Ритика. Кто-то знает, что я здесь.
Ритика стиснула край планшета, её пальцы побелели, будто она пыталась удержать ускользающую уверенность. В её глазах мелькнула та же тревога, что вчера, когда она говорила о мужчине в клубе, и тень вины, которую Санадж уже научилась распознавать.
– Это не случайность, – выдохнула Ритика, понизив голос до шёпота. – Утром мне сказали, что в «Rasa Svara» кто-то расспрашивал о вас, о гостях. Я думала, журналисты, но теперь… – Она замолчала, бросив взгляд на окно, где город растворялся в утренней дымке.
Санадж наблюдала за ней, взвешивая каждое слово, каждый жест. Ритика была напугана, но её забота вчера, её предложение остаться рядом, её неловкое извинение за пропущенный инцидент с бокалом – всё это говорило о честности, пусть и не полной. Санадж не доверяла слепо, но в этом городе, где тени двигались быстрее слов, союзники были нужны, и Ритика, со всей её нервной искренностью, могла стать началом.