Славный судный день - стр. 22

Лоренц обернулся на меня, и в нем читался не только страх, но и отчаянная решимость взгляда.

Марика, щипающая себя за руку, покачала головой:

– Вслушайтесь. Что бы это ни было, оно нарастает. Его становится больше. Оно все громче и ближе… Я не уверена, что стоит пытаться прорваться сквозь нарастающую панику, но и оставаться здесь опрометчиво, – она взглянула на Ларри с мольбой в глазах. – А что если сама конструкция дома больше не в безопасности? Что если мы даже в квартире не в безопасности?

– Гул… – прервал я ее, хмурясь и чуть ведя головой. – Слышите?

Звук. Монотонное, низкое вибрирование, которое можно было принять за напряжение проводки или труб. Оно катилось сверху. Издали. По коридорам.

А я ощутил, как у меня по спине стекает пот. Сглотнул, стараясь подавить нарастающую панику. Надо было что-то придумать. План. Но реальность давила, требуя немедленного решения. Мы не могли остаться здесь. Но и покидать квартиру…

Глухой удар раздался в стене. Не из коридора. Из соседней квартиры. Затем ещё один. К нам ли ломились? Или просто бились в припадке по квартире? Эта хваленая шумоизоляция множила даже жужжание мухи, что говорить про такой грохот? Будто в соседней комнате. Будто в этой же. Будто в моей голове.

– Насколько целесообразно ждать прояснения ситуации и помощи извне? – вдруг спросила Марика твердо и тихо.

Ларри, сжимающий импровизированное копье и глядящий неотрывно на стену, произнес:

– Марика… Помощи не будет, – обернулся к ней, заморгал так, будто только очнулся. – Я хотел сказать… Хотел сказать, что нас не разбаловали своевременной помощью, – затем усмехнулся горько и как-то истерично. – Но я могу попробовать сказать что-то нелицеприятное про Трех или жнецов. Глядишь, политсыск примчится через пару минут, чтобы меня повязать.

– Ларри! – только и выдохнула Марика; легкое осуждение, но при этом улыбка. А меня холодом окатило от слов Диллона.

– Мы не знаем, то это за твари в коридорах, и насколько опасным будет попытка переждать. Но, объективно, у нас есть только два варианта, – продолжил он более спокойно, но всё так же твёрдо. – Первый. Мы можем забаррикадироваться. Укрепим двери – если будем сидеть тихо, не думаю, что они решат начать их выламывать. Но остаются стекла и эти чертовы переходы на балконах. Даже если мы закроем шторы и закроем двери, мы не сможем тихо заблокировать оконные проемы. Шкаф, – он кивнул на него, – картонка; поперек окна мы с Саймоном его поставим, но он не выдержит и первого же удара с другой стороны. А если кто-то попытается прорваться в квартиру этим путем, то мы окажется в ловушке. Постараемся закрыться в ванной – окажемся в ловушке, – Лоренц тяжело выдохнул. Его слова обрушились тяжёлым грузом. Правдой, которую мы боялись произнести вслух. – Предположим, что мы останемся в квартире незамеченными, но к утру помощь не приедет, ситуация не нормализуется и твари останутся. Что дальше? Сколько мы выдержим? У нас еды на пару дней. Что потом? – Диллон потер отекшие глаза. – Вариант второй. Мы попытаемся прорваться. Возьмем в руки любые вещи, что сгодятся для самообороны, и постараемся выбраться на улицу – коридорами, балконами, чужими квартирами. Не важно, – я смотрел на него, пытаясь понять, действительно ли эта лучшая идея, но альтернатив словно и не было. – Хотя, знаете, нам нужно найти вещи для самообороны в любом случае. Саймон, что у тебя есть в квартире? Что мы можем использовать?