Сквозь войну и руины - стр. 73
Складывалось впечатление, что ему придется искать ответы самостоятельно. Однако главный вопрос состоял в том, стоит ли пытаться убежать в город сейчас или подождать Испытание Веры, когда бы его ни решили провести. Ведь пройдя его, они получат право приходить и уходить из дворца, когда захотят. Намного меньше риска.
Рист прекрасно отдавал себе отчет в том, что он склонен слишком увлеченно искать ответы на некоторые вопросы – вопросы, не имевшие простых вариантов решения, – но ничего с этим поделать не мог.
– Рист?
– Да? – Он покачал головой, только сейчас заметив, что Ниира тянет его за рукав. Он выбросил посторонние мысли из головы, сообразив, что они уже миновали ворота дворца и теперь находились всего в нескольких футах от лестницы, которая вела из дворца в город. – Извини, я заблудился в собственной голове.
Ниира нахмурилась.
– Постарайся оставаться внимательным, ладно? Лично мне нравится твое постоянное витание в облаках, но я не думаю, что сестра Анила разделит мои чувства. После стольких плетей, полученных тобой вчера от брата Пирнила, я бы не хотела, чтобы сегодня число шрамов на твоей спине увеличилось. И я, честно, не понимаю, почему ты не попросишь целителей позаботиться о тебе. Твоя спина сейчас выглядит, как столб для порки.
– Шрамы являются напоминаниями, – говоря это, юноша почувствовал, что некоторые шрамы начали кровоточить, и кровь потекла по спине там, где рубашка не касалась кожи.
– Напоминаниями? Вот уж не думаю, что смогу когда-нибудь такое забыть.
Рист на ходу слабо улыбнулся девушке. Когда он впервые увидел спину Гаррамона и бесчисленные шрамы на ней, он задал наставнику тот же вопрос, что сейчас Ниира. Даже после объяснений учителя юноша не до конца его понял, но решил, что лучший способ – это проверить все самому. И удивился такой странной мотивации, глядя на свои шрамы в зеркале.
«Боль следует лелеять. Пусть она сольется с тобой».
Гаррамон оказался прав. Шрамы стали напоминанием. О том, что боль являлась препятствием, и главная задача состояла в том, чтобы ее победить.
Пока они спускались по бесконечной лестнице, Рист смотрел на город. Он видел его из окон дворца и посольства множество раз, но картины, открывавшиеся с лестницы, сильно отличались от всего остального. Стены и башни не мешали, и угол зрения не ограничивали размеры окна. С того места, где он сейчас находился, глазам Риста предстал весь Ан-Насла.
Город начинался сразу от основания дворцовой лестницы и центральной площади. Море крыш и башен из серого камня рассекали улицы, делившие его на части, – Рист был уверен, что в этой схеме была своя логика. Всего было восемнадцать частей. По мере приближения к внешним стенам они все дальше расходились друг от друга, пока не упирались в пять крепостных стен со рвами, окружавших город. Но за стенами все они шли в тех же направлениях.
Другие улицы, число которых Рист определить не мог, пересекали город с востока на запад, и каждая имела перекрестки с исходными восемнадцатью магистралями. Вся картина в целом сильно напоминала паутину.
Ан-Насла не мог поспорить красотой и великолепием с Кэмилином, с его красной черепицей крыш и цилиндрическими башнями, но с точки зрения масштабов Кэмилин казался небольшой деревней на фоне Ан-Наслы.
За все время, проведенное Ристом в посольстве, он не задумывался о числе жителей столицы Лории. Сейчас, глядя на панораму города, он решил, что население деревень, вместе взятое, уступает количеству здешних горожан в тысячи раз. Возможно, такая оценка была избыточной, но он считал, что едва ли сильно ошибся.