Сквозь синий свет - стр. 3
Дальше я не слушаю. Я думаю о том, как тут прохладно. Думаю, о том, что придется возвращаться в это пекло. Мы проходим мимо закрытой белой двери. Я спрашиваю – А, там у вас что?
Бартон замешкался. – Подсобное помещение, ничего интересного. Пройдемте, я покажу, где… охлаждается молоко.
Уходя, я замечаю кровь возле ручки, на той белой двери. Здесь всюду кровь.
– Постойте, – говорю я. – До меня только дошло. А как проходит процесс… изъятия внутренностей? – я говорил это с возмущением и недовольством, как будто мне не наплевать на коров. – Вот вы все повторяете, «зверушки не страдают», но их же все равно приходится убивать.
Он делает самое серьезное лицо, на которое способно эти усатые очки и говорит, – Страдание не в смерти, страдание в жизни. – Он зависает на пару секунд и говорит: – Пройдемте.
Он ускоряет шаг. Я догоняю. – Это происходит здесь, в этом здании? – Я тычу телефон с диктофоном ему в лицо.
– Происходило. – Бартон не сбавлял шаг. – У ДУКУ при должном обслуживании огромный срок эксплуатации. Инверторный цех закрыт, оборудование перевезли. Ближайшие лет 100 оно здесь не понадобится.
– Где-нибудь еще используют вашу технологию? – Я начинаю издеваться над усачом. – Мне бы хотелось сделать снимки процесса выворачивания наизнанку коровы.
Он останавливается возле входной двери. Сейчас это выход.
Его усы начинают подпрыгивать, – Всего доброго Артур… как вас там. Наше интервью закончено.
– Вы же хотели показать мне где охлаждается молоко?
– Там используются обычные трубчатые теплообменники, найдете в интернете. Всего доброго.
– Я прощаюсь с ним, и говорю, что, если мне не хватит какой-либо информации, я придумаю ее сам.
Я иду к машине. Оборачиваюсь – Бартон не провожает меня даже взглядом.
Желтый мертвый пустырь вокруг Белого здание, пара высохших кустиков. Возле машины лежит маленький красный ботиночек с белым цветком – это ромашка, я видел такие на картинке.
Откуда здесь взяться детскому ботинку? Я вспоминаю радио, новости перед металликой, что-то о пропавшей семье. Вспоминаю странную дверь с кровавым пятном, возле которой занервничал Бартон.
По-прежнему пахнет дерьмом, но я начинаю чувствовать запах сенсации.
Беру кольт из бардачка. Глажу приборную панель, говорю – К ужину не жди дорогая.
Вхожу в здание, тихо, как ниндзя, как Джеймс Бонд, тот, который был былым англичанином, не черным, не гомосексуалистом и не женщиной.
Подхожу к подозрительной двери. Дергаю за ручку. Закрыто. Достаю отмычку из внутреннего кармана пиджака. Спускаюсь на колени. Не нахожу замочную скважину. Черт. Гребанное будущее. Магнитный замок.
Нам обещали, что прогресс облегчит ручной труд, а не лишит его.
Нужно искать электрический шкаф, вырубить питание, под покровом темноты пробраться в комнату за таинственной дверью.
Что будет если отключить питание в огромной автоматической жизнеобеспечивающей системе?! Что будет со всеми коровьими внутренностями? Будут ли страдать зверушки? Я об этом не думаю.
Желтый треугольник с молнией в середине. Я нашел тебя. Электрический шкаф был с обратной стороны здания под козырьком на улице.
Только вот проблема. В шкафу нет большого рычага. За серой металлической дверкой сотни тумблеров, тысячи разноцветных проводков. Но не одного рубильники. Ни одного большого рычага, который вырубил все и сразу.