Сказка – явься! Чудо – здравствуй! - стр. 12

Я открыла книжку – и воздух вокруг меня тут же наполнился ароматом горячего солнца, спелых цитрусовых и маслянистых оливок. Где-то вдали зазвенели струны гитары, наполняя всё вокруг такой знакомой, но при этом такой новой мелодией. Я вздохнула, закрыла глаза и прошептала трижды: «Сказка – явься, чудо – здравствуй!».

Я открыла глаза – и меня окутал золотистый свет Андалу́сии*! Солнце было такое яркое, что мне пришлось прищуриться, а вокруг расстилались бескрайние оливковые рощи, чьи серебристые листья танцевали под легким, тёплым ветром. Я оказалась на пыльной, но уютной дороге, ведущей к небольшой деревушке, вылепленной из белого камня, с красными черепичными крышами. Воздух звенел от стрёкота цикад, но чего-то не хватало. Той самой страсти, того огня, который, как я слышала, бьётся в сердце каждого испанца. Сегодня моё сердце выбрало Испанию.

В деревне было тихо. Слишком тихо. Не доносилось звонкого смеха, не слышно было стука каблуков, отбивающих фламенко, ни даже задорных аккордов испанской гитары. Я постучала в одну дверь, потом в другую – никто не открывал. Сердце моё сжалось. Куда же подевалась вся жизнь?

Вскоре я увидела одинокого старика. Он сидел под старым оливковым деревом, его взгляд был задумчивым, как у Дон Кихо́та*, который потерял своего верного Са́нчо*. Я подошла к нему.

– Дон, – сказала я, – почему здесь так тихо? Где же музыка, где смех, где танцы?

Старик тяжело вздохнул.

– Ах, дитя, – промолвил он, – ушла от нас дуэ́нде*. Потеряла наша земля свою страсть. Живёт у нас в деревне одна девушка, которую зовут Селия. И вот случилось горе, заколдовал злой магический Бык Безразличия её топор и тот отрубил ей руки. А потому как руки были её душой – красиво двигающиеся и отбивающие ритм кастаньетами, – она не могла больше танцевать. Когда-то она была величайшей танцовщицей фламе́нко* и играла на гитаре так, что камни Альга́мбры* вторили ей. Но после этого ужасного случая её сердце наполнилось безразличием, и её страсть угасла. И вместе с ней – наш огонь.

– Безразличие? – переспросила я.

– Да, – кивнул старик. – Бык Безразличия, невидимый, но огромный, – он пришел и забрал у людей радость, опустил их руки, не дал им больше чувствовать ритм жизни. Говорят, чтобы вернуть страсть и душу Селии, нужно отыскать Цветок Страстоцве́та*, который спрятан в самом сердце горы, охраняемой старой испанской беско́гтяй ящерицей*, символом холодной отстраненности. И только тот, кто осмелится бросить вызов Безразличию своим собственным пламенем, сможет вернуть душе огонь.

Я почувствовала, как внутри меня загорелся огонь. Нельзя допустить, чтобы такая красота – фламенко, музыка, радость – просто угасла!

– Я помогу! – дерзко заявила я.

Старик лишь улыбнулся.

– Путь туда долог, дитя, и требует не только силы, но и страсти. Ищи дорогу там, где земля встречается с небом, а камни помнят древние заклинания.

Я отправилась в путь, полная решимости. Шла я высоко в горы, где воздух становился всё прохладнее, а камни были словно высечены тысячами лет. Я увидела величественные, незавершённые шпили, напоминающие Собор Святого Семейства*, словно само небо тянулось к ним, призывая к вечному движению и созиданию. И тут, в тени одного из ущелий, я увидела Эльфийку. Она была почти прозрачной, сотканной из света и воздуха, а её глаза сияли древней мудростью.