Сказка – явься! Чудо – здравствуй! - стр. 13
– Ищешь Цветок Страстоцвета, дитя? – прозвучал её голос, словно шелест листвы. – Он расцветает только тогда, когда сердце человека, давно остывшее, снова почувствует истинную страсть. Чтобы его пробудить, ты должна бросить вызов своей собственной тени сомнения, своей апатии.
Я кивнула.
– Но как найти Девушку-Безручку Селию?
– Она там, где нет музыки. Где танцы забыты. Где руки опущены, потому что нет желания творить. Её сердце ждёт искры, идущей от тебя. И помни, что сила Святого Иа́кова* – в вере и неуклонности. А для того, чтобы Бык Безразличия отступил, нужна не сила, а безудержная радость.
Я поспешила вниз, туда, где слышались лишь редкие, грустные голоса. И вскоре увидела её. Молодая девушка сидела на лавочке, её взгляд был пуст, а руки… вместо рук, ветер развевал пустые рукава её платья. Она была красива, но без огня во взгляде.
Я села напротив неё, чувствуя, как моё сердце бьётся в ритме пасодо́бля*. Вспомнила всё, что слышала: фламенко, гитара, смелость. И я, Варя, девочка, которая только что пришла из другого мира, дерзко сделала глубокий вдох и начала. Я не умела танцевать фламенко, как настоящая испанка, но я начала хлопать в ладоши. Сначала тихо, потом громче, задавая ритм. Ритм, который, как я верила, живёт в каждом испанском сердце.
– Эй! – крикнула я, и голос мой был пронзительным, словно струна гитары. – Разве можно сидеть, когда в мире столько музыки? Разве можно забыть о фламенко, что пахнет солнцем, и о танце, что согревает душу? Подними свои руки, почувствуй ритм! Прогони этого Быка Безразличия своим огнём!
Селия медленно подняла голову. В её глазах зажёгся крохотный огонёк. Я продолжала хлопать, добавляя к этому свой танцевальный ритм, пусть и неидеальный, но полный страсти. И тогда случилось чудо! Прямо на глазах руки девушки стали отрастать из плеч, заполняя рукава платья. Потом они выросли полностью и легли, как изящные лианы, на колени Селии. Девушка медленно подняла руки. Сначала неуверенно, потом с нарастающей силой. Она закрыла глаза, и я увидела, как по её щекам текут слёзы. Это были слёзы не грусти, а пробуждения. Её тело начало двигаться, покачиваясь в ритме, который теперь звучал в её собственном сердце.
И тут же, прямо у её ног, сквозь сухую землю пробился росток, и на нём расцвел невероятной красоты Цветок Страстоцвета! Его лепестки были словно языки пламени, и аромат его был таким пьянящим, таким эмоциональным, что я почувствовала, как по всему телу пробежали мурашки.
В этот момент, словно по волшебству, с небес послышались мелодичные звуки, а из близлежащего дома выбежал музыкант с гитарой, за ним – другие, их лица, ещё недавно грустные, теперь светились надеждой. Они начали играть! Мелодия наполнила деревню, и люди, слыша её, стали выходить из своих домов. Мужчины начали притопывать, женщины – покачивать бёдрами, а затем зазвучала музыка для хо́ты и муне́йры*!
Селия поднялась. Её руки, полные жизни, теперь взмывали в воздух, а её тело двигалось в танце, полном такого огня, такой дерзости и страсти, что я ахнула! Она не просто танцевала – она жила танцем! Она была воплощением истины, что настоящий танец – это танец души, невидимый и непоколебимый.
Бык Безразличия отступил. Я увидела, как дымка печали рассеивается над деревней, уступая место яркому солнцу и звонкому смеху. Я чувствовала, как весь воздух пропитался энергией возрождения.