Синяя кнопка. Фантастические повести и рассказы - стр. 12
Серафима опустила глаза. Вот как… она не увидит своих. И что ее ждет?
– Что ты собираешься делать? Ну, в отношении меня, – она повторила вопрос, который постоянно ее мучил.
– А зачем что-то делать? Будешь работать, как все.
– Я… пойду к себе, – ей надо было переварить происшедшее. – И… спасибо тебе за… ну, что вовремя пришел.
– Не за что… хорошо бы всегда… вовремя.
Перед глазами Серафимы встала девушка из ее сна. Реальность и сон сейчас настолько переплелись в ее голове, что вопрос вырвался сам собой:
– А как ее звали?
– Кого? – вскинул голову шеф.
– Ту девушку… которую убили у моря, – она сама не понимала, что городит.
Вид у него стал ошеломленный.
– Откуда ты знаешь? – едва вымолвил он. – Откуда?
Серафима покачнулась, но удержалась на ногах. Что она делает, что говорит? Бред это – или не бред?
– Прости… я не знаю… это все сон. Я видела сон. Ты – и эта девушка. Ее убили. Прости, я не хотела… и не знаю, почему спросила, – она совсем запуталась и понятия не имела, как закончить разговор.
Он пристально смотрел на нее, словно что-то соображая. Потом ответил, спокойно и угрюмо:
– Ее звали Света. Спокойной ночи, Гофман.
Она повернулась и на непослушных ногах отправилась к себе в палатку.
***
Итак, Тимур. Первая мысль, с которой она открыла утром глаза. Кто он? Враг? Друг? Просто начальник? И как он будет относиться к ней после вчерашнего? Для чего она рассказала ему этот сон? Теперь он будет считать ее действительно странной, в подтверждение наговоров Элизы. Но как получилось, что ей приснилось его прошлое?
Тело уже вполне ее слушалось, от вчерашнего приступа не осталось и следа. Когда Серафима вышла к завтраку, почти все посмотрели удивленно – так быстро ее не ждали. Только Шаха сидел где-то поодаль и даже не поднял голову, нос у него был красным и опухшим. Зато Элиза разглядывала ее чересчур уж внимательно.
– Гофман, ты в порядке? Твоя вчерашняя порция, – шеф хмуро кивнул головой в сторону пластиковой коробки. Говорил он с ней все тем же резким тоном, выражение лица было непроницаемым.
После завтрака быстро свернули лагерь.
– Идти сможешь? – спросил Тимур.
– Да, – Серафима легко закинула рюкзак за спину. В прошлый раз она долго не могла восстановиться, а сейчас, казалось, полна сил.
– Ладно, тогда выходим.
Двинулись в путь. Несколько раз Тимур оглядывался на нее, но привычных окриков не раздавалось. То ли его интересовало ее здоровье, то ли вчерашний сон наводил на мысли.
День прошел без происшествий, шли бодренько, поскольку цель похода была уже не за горами. Тимур, безошибочно определяющий местное время, наконец, произнес:
– Отлично. Успеем до темноты.
И уже через полчаса остановил группу:
– Располагаемся.
Серафима отдышалась. Внизу плато выглядело еще более привлекательным, чем сверху. Было и просторно, и уютно, и… «цветно». Она любила такие насыщенные краски. Учительница живописи иногда хвалила ее за смелость в выборе цвета, а иногда укоризненно качала головой – перебор. Но только в ярких оттенках Серафима выражала себя наиболее полно. Вот и этот пейзаж на Иклоне нельзя было нарисовать нежными, пастельными красками. В свете быстро заходящего Солнца фиолетовый был по-настоящему фиолетовым, сиреневый – глубоко-сиреневым, а коралловые камни хотелось постоянно трогать руками, такой они имели теплый, приятный, даже вкусный цвет.