Симулякр - стр. 19

Я пересказываю Зои сюжет фильма ужасов, который недавно смотрела на ночевке у другой своей подружки. Зои туда не позвали, она новенькая и не успела влиться в коллектив, да и не внушает доверия. Она слишком красивая. Других девочек это бесит. Только я дала ей шанс. И она благодарна за это.

Она слушает, раскрыв рот. В конце я заявляю, что эта история произошла в нашем районе. Зои охотно верит – она видела тот жуткий старый дом. На мою удачу, наверное, в каждом небольшом городке есть свой жуткий старый дом, окутанный массой легенд и суеверий. Это убеждает Зои в правдивости моих слов.

– А ты? – спрашиваю я, – знаешь какие-нибудь истории?

Зои мотает головой и поправляет кофту, свернутую рулончиком, которую использует вместо подушки. Эту кофту дала ей я. Зои не догадалась взять теплые вещи и запасные носки.

– Нет… – говорит она, – но я могу рассказать тебе кое-что. Тайну. Только поклянись, что никогда никому не скажешь.

– Клянусь.

– Нет, этого мало, – фыркает Зои, – это действительно серьезная тайна. Страшная тайна. Поклянись своей мамой.

– Да блин, – ворчливо тяну я, – ладно, твоя взяла. Клянусь мамой, что никому никогда не скажу. Что там у тебя? Но если какая-то хрень, то я измажу тебя зубной пастой, пока ты будешь спать.

– Это не хрень, – обиженно говорит Зои.

Она выдерживает паузу. Дождь барабанит по скату палатки. Я переворачиваюсь на спину и вожу лучом фонарика по потолку, чтобы убедиться – это дождь, а не вездесущие совы. Мало ли, вдруг им зачем-то вздумается усесться на крышу палатки и нас напугать. В темноте, с этим одиноким лучом, мне кажется, что мы в Черном Вигваме. И в этих местах есть свои старые индейские легенды. Они куда страшнее и увлекательнее, чем глупости, что мои сверстники пересказывают друг другу в походах.

Я не жду ничего особенного и от Зои, но ей удается меня удивить.

– Только никому не рассказывай, – еще раз повторяет она, прежде чем начать, – моя мама всем говорит, что она в разводе, но это неправда. Она и не была замужем. Мой папа – серийный убийца, он сидит в тюрьме. Она восхищалась им, писала ему письма и приезжала в тюрьму… Я никогда его не видела, но нашла статью в газете. Он убил много людей. Много девушек. Он снимал с них кожу и подвешивал на крюках в сарае.

Я взволнованно ерзаю.

– Ого, – вырывается у меня, – правда, что ли?

Зои какое-то время молчит, а потом смеется.

– Нет, – заявляет она, – я это выдумала. Но видела бы ты свое лицо, Грейс!

– Коза, – я пинаю ее кулаком в плечо, – а я то думала! Еще заставила меня клясться. Я с тобой не разговариваю.

Я демонстративно отворачиваюсь к противоположной стенке и гашу фонарик. Мы лежим в темноте. Сова кричит совсем близко и мне хочется выйти наружу и посмотреть на нее. Но это не стоит того, чтобы покидать теплый спальный мешок, натягивать мокрую обувь и тащиться под дождь.

– Я не знаю, кто мой папа, – тихо, доверительно говорит Зои, – мама никогда о нем не рассказывала. А мне… всегда так хотелось знать, кто он. Или чтобы он вдруг появился, и у меня была нормальная семья. Такая, как у тебя. Спасибо, что вы добры к нам с мамой.

– Угу, – я все еще обижена, но сложно остаться равнодушной после таких слов. Мое «угу» звучит не злым, а скорее сонным.

– Здорово, если бы мы были одной семьей, – продолжает Зои, – я хотела бы такую сестру, как ты.