Размер шрифта
-
+
Шатёр мудрости. Рубаи - стр. 5
И я узнал султана череп голый
И руку, руку нищего узнал!
И. Тхоржевский
Я к гончару зашёл: он за комком комок
Клал глину влажную на круглый свой станок:
Лепил он горлышки и ручки для сосудов
Из царских черепов и из пастушьих ног.
Лепящий черепа таинственный гончар
Особый проявил к сему искусству дар:
На скатерть бытия он опрокинул чашу
И в ней пылающий зажёг страстей пожар.
Дивлюсь тебе, гончар, что ты имеешь дух
Мять глину, бить, давать ей сотни оплеух,
Ведь этот влажный прах
трепещущей был плотью,
Покуда жизненный огонь в нём не потух.
О. Румер
Кем эта ваза нежная была? —
Вздыхателем! – Печальна и светла.
А ручка вазы? – Гибкою рукою:
Она, как прежде, шею обвила.
Гончар. Кругом в базарный день шумят.
Он топчет глину целый день подряд,
А та угасшим голосом лепечет:
«Брат, пожалей, опомнись: ты – мой брат!..»
В зерне – вся жатва. Гордый поздний брат
Из древнего комочка глины взят!
И то, что в жизнь вписало утро мира,
Прочтёт последний солнечный закат.
И. Тхоржевский
Кувшин мой, некогда терзался от любви ты.
Тебя, как и меня, пленяли кудри чьи-то,
А ручка, к горлышку протянутая вверх,
Была твоей рукой, вкруг милого обвитой.
Вот кубок! Не найти столь дивного другого.
Ему расцеловать чело душа готова.
Но брошен оземь он небесным гончаром,
Что вылепил его, – и глиной стал он снова.
Ужели бы гончар им сделанный сосуд
Мог в раздражении разбить,
презрев свой труд?
А сколько стройных ног, голов
и рук прекрасных,
Любовно сделанных, в сердцах разбито тут!
Жизнь сотворивши, смерть
Ты создал вслед за тем,
Назначил гибель Ты своим созданьям всем.
Ты плохо их слепил? Но кто ж тому виною?
А если хорошо, ломаешь их зачем?
На свете можно ли безгрешного найти?
Нам всем заказаны безгрешные пути.
Мы худо действуем, а Ты нас злом караешь,
Меж нами и Тобой различья нет почти.
Скажи, ты знаешь ли, как жалок человек,
Как жизни горестной его мгновенен бег?
Из глины бедствия он вылеплен и только
Успеет в мир вступить, – пора уйти навек.
О. Румер
Книга жизни
Наш мир – поток метафор
и символов узор.
Зачем же брать всерьёз нам
их мнимосущий вздор?
Мирись и с болью, сердце! – Её не устранить,
Ведь текст пером небесным
записан с давних пор.
Л. Некора
Мгновеньями Он виден, чаще скрыт.
За нашей жизнью пристально следит.
Бог нашей драмой коротает вечность!
Сам сочиняет, ставит и глядит.
И. Тхоржевский
Ты обойдён наградой? – Позабудь.
Дни вереницей мчатся? – Позабудь.
Небрежен ветер – в вечной Книге Жизни
Мог и не той страницей шевельнуть…
О, если бы крылатый Ангел мог,
Пока не поздно, не исполнен срок,
Жестокий свиток вырвать, переправить
Иль зачеркнуть угрозу вещих строк!
Рука упрямо чертит приговор.
Начертан он? Конец! И с этих пор
Не сдвинут строчки и не смоют слова
Все наши слёзы, мудрость и укор.
И. Тхоржевский
Когда скрижаль судьбы познал бы я,
Её своей рукой переписал бы я:
Печаль и горечь со страниц изгнал бы
И головою до небес достал бы я!
Зачем себя сверх силы утруждать
И для себя кусок побольше ждать?
Что предначертано тебе, то и получишь,
И нечего гадать, и нечего страдать.
Господь, Ты милосерден – я о грехах молчу,
Страница 5