Шанс на счастье - стр. 17
– Мама, как ты не понимаешь разницы? – вмешалась Александра. – Бизнес отжимают у тех, кто нефть качает или водку производит. А Петя продает продукт своей интеллектуальной деятельности…
– Понимаю. Только напомни мне, куда он продает этот продукт. На Запад? Вот то-то. Обвинят в продаже стратегически важных технологий и упекут.
– Мам, ну смешно, – продолжала убеждать Александра. – У Пети есть официальное заключение, что его приборы для нашей страны не актуальны. В рамочке висит на стене у него в кабинете. На бланке и с подписью.
– Снимите немедленно! – заволновалась Алевтина Сергеевна. – Заверьте у нотариуса копию, и не одну, а оригинал положите в сейфовую ячейку в банке. Желательно швейцарском. А то потом возьмут за жабры компетентные органы, кинетесь – а документ-то тю-тю! Они же и выкрадут.
– Мама, хватит молоть чепуху! – вспылила Александра.
– Молоть чепуху?! – оскорбилась Алевтина Сергеевна. – Погоди, ты еще вспомнишь, что я говорила… Будешь сопли на кулак мотать…
– Мы, пожалуй, пойдем! – Александра положила приборы на тарелку и решительно встала. Петр засунул в рот капустный лист от голубца и немедленно вскочил, бросив вырезку на грязную тарелку.
– А как же розетка? – вспомнила вдруг Алевтина Сергеевна. – Петя обещал починить.
– Мам, если я еще пять минут здесь останусь, я тебя задушу, – вырвалось у Александры.
На этих словах все еще жевавший капустный лист Петр поперхнулся, покраснел, закашлялся и с ужасом посмотрел на жену.
Алевтину Сергеевну словно пригвоздило к стулу.
Дочь и зять, не глядя на именинницу, вышли в коридор, а она так и сидела за столом, неподвижная и немая. Слышала только, как возятся там, в коридоре, с пальто и обувью, как выключился свет и захлопнулась дверь.
Тогда она встала, думая, что нужно закрыть на ночь нижний замок, и, не включая свет в коридоре, на ощупь побрела к входной двери. Проходя мимо столика с телефоном, задела длинный целлофановый кулек с розами, букет свалился, Алевтина Сергеевна наступила на него и, поскользнувшись, потеряла равновесие. Пытаясь не упасть, она схватилась за край кованого столика. Одноногий столик накренился, ухнул, больно черкнув краем столешницы по бедру, и глухо ударился о ковровую дорожку. Алевтина Сергеевна со стоном осела на пол.
Глава 5
Домашний телефон, размещавшийся на кухне, издевался над Алевтиной Сергеевной. Он молчал, когда Алевтина Сергеевна возилась около плиты, но начинал звонить тогда, когда она укладывалась в горизонтальное положение. Вот так и сейчас. Пока Алевтина Сергеевна потихоньку вставала с кровати, морщась от боли в посиневшем бедре, телефон замолкал. Однако стоило ей улечься, телефон опять испускал настырную трель. Она знала, кто это. Потенциальный квартирант, который должен научить ее общаться с компьютером. Все остальные знали ее мобильный номер. А он-то, в отличие от домашнего телефона, молчал. Дочь перестала справляться о состоянии матери как раз в тот момент, когда это состояние не давало возможности выйти даже в магазин за хлебом. Пирожки Алевтина Сергеевна давно доела и торт тоже. На кухне под батареей лежала сетка проросшей картошки, с крючка за дверью свисали рваные колготки с репчатым луком, в холодильнике лежал кусок заветрившегося масла и стояла початая банка огурцов собственной засолки. И как насмешка над скудностью провианта, на столе, разметавшись во все стороны, торчали из трехлитровой банки зятьевы розы и не вяли уже неделю. Ни одна. Алевтина Сергеевна мстительно ждала, когда розы выпьют всю воду. Подливать свежую она не собиралась.