Шанс на счастье - стр. 19
Звонок раздался как раз в тот момент, когда Алевтина Сергеевна выполаскивала в ванной тряпку. Она рванула к двери, прихрамывая на больную ногу, вслепую поправляя пучок на затылке. Громко выдохнула и посмотрела в глазок. Увидела бородатое лицо. «Хорошо, что с бородой, – пронеслось в ее голове. – Бриться не надо. Меньше ванную занимать будет по утрам». Отметила, что ее рука, открывающая замок, трясется. «Боже, как на первом свидании», – подумала Алевтина Сергеевна, распахнула дверь и вздрогнула. Перед ней стоял тот самый бородатый задохлик, который в день ее рождения отказался записать ее на компьютерные курсы. Задохлик тут же узнал ее, отшатнулся и побагровел до ушей. Алевтина Сергеевна приосанилась, распахнула дверь пошире и сказала:
– Ну, проходи! – Было видно, что задохлик борется с соблазном дать деру. – Давай-давай, проходи! – повторила Алевтина Сергеевна и взмахнула рукой, как регулировщик на перекрестке.
Задохлик шагнул внутрь с таким видом, как некоторые шагают в люк самолета, совершая первый прыжок с парашютом.
– Я по объявлению… – забормотал он.
– Да поняла я, – прервала его Алевтина Сергеевна. – Разувайся вот тут на газетке. Кроссовки так и не помыл, я смотрю. А еще диссертацию пишет. Вот комната, – указала она на результат своей скоростной чистки. – Стол, кровать, шкаф, все есть. Устроит?
Задохлик посмотрел на обои в мелкую розочку, на румынский туалетный столик на гнутых ножках, приспособленный под письменный, на кровать с продавленной сеткой под пикейным покрывалом, на себя в овальном зеркале с перламутровой рамой и сказал:
– Устроит. А я правильно понял, – решил уточнить он, – что вы бесплатно сдаете?
– Не бесплатно! А за компьютерные уроки! Ну и, понятно, свет и воду пополам, – пояснила Алевтина Сергеевна.
– Согласен. А кухней можно будет пользоваться? – поинтересовался задохлик.
– Ну а как же без кухни? – удивилась Алевтина Сергеевна. – Без кухни ты совсем в доходягу превратишься. Газ тоже пополам. И интернет, конечно. Зовут-то тебя как? – Алевтина Сергеевна вдруг почувствовала жалость к этому бедолаге. Что он – бедолага, она уже не сомневалась.
– Антон, – ответил задохлик.
– А я – Алевтина Сергеевна, – представилась она. – Паспорт-то у тебя с собой?
Антон суетливо полез во внутренний карман куртки, достал паспорт и протянул его хозяйке.
– Антон Андреевич Котов, – прочитала вслух Алевтина Сергеевна и стала листать страницы в поисках прописки и регистрации. – Так, был прописан в Красногорске, выписан… А чего выписан?
– Квартиру пришлось продать, – не поднимая глаз, буркнул Антон.
– Ах вон что. Теперь, значит, бомж, – поставила диагноз Алевтина Сергеевна.
– Нет, почему бомж, – стал оправдываться Антон. – Я вложился в котлован. Через два года будет квартира.
– Ну, два года-то я тебя держать не буду. Я вообще рассчитывала до лета компьютеру научиться, – раскрыла карты Алевтина Сергеевна и вернула паспорт.
– А мне как раз до лета бы перекантоваться. Там, думаю, все выровняется – и летом в общаге дешево снять комнату можно. Мне до лета самое то, – сказал Антон и посмотрел Алевтине Сергеевне в глаза.
И взгляд этот был как у бездомного щенка, которого она в детстве прятала за сараями и кормила скудными объедками со стола. Что-то дрогнуло у Алевтины Сергеевны внутри, где-то между горлом и сердцем, она сглотнула и хрипло сказала: