Шаман. Старушка и алабай. Часть вторая - стр. 3
Калитки на улицу и в огород были притворены, значит, он был где-то здесь. Но, обойдядом изаглянув во все потаённые места, куда мог бы спрятаться этот огромный пёс, она нигде его так и не обнаружила.
«Пойду у Стёпы спрошу, может, видел, куда он подевался», – решила старушка.
Зайдя в хлев, она обомлела. Деда Степана здесь не было, зато приведённая ею собака, лёжа на полу, с наслаждением обгладывала подозрительно большую кость. Подняв на бабу Свету глаза и отвлёкшись всего на минуту, пёс плотоядно облизнулся и снова продолжил своё кровавое пиршество.
– Батюшки-светы, что ж ты натворил-то, убивец! – выдохнула старушка, испуганно прикрыв рот рукой, и заголосила уже в полный голос: – Стёпушка, муж мой любимый!
Выскочив из хлева, она сделала несколько шагов, но ноги её подкосились, и, упав на траву, она забилась в рыданиях.
– Стёпушка, прости меня, дуру глупую! Как же я теперь без тебя буду, осталась одна-одинёшенька! Не послушала тебя, принял ты по моей вине смерть лютую…
Тень упала сверху на бабу Свету; решив, что пришёл и её час, она зажмурила глаза – бежать сил не было.
– Ты чего тут разлеглась-то, по ком причитаешь? – раздался вдруг за её спиной ворчливый голос мужа.
Обернувшись, она увидела оплакиваемого супруга. Присев рядом и положив руку ей на плечо, он с удивлением смотрел на залитое слезами лицо жены. Затем, переведя взгляд на двери хлева и обратно, вдруг прыснул в кулак:
– Ну, ты, Светка, и дура у меня!
– Стёпушка! Я уж такое подумала, такое!!! Решила, что это он тебя доедает, я же долго в хате сидела. Слава богу, жив ты, мой соколик! – кинулась баба Света на грудь мужу.
– Тихо ты, тихо, свалишь своего соколика с ног-то! – засмеялся дед Степан. – Пришёл твой дружок на раздачу, я как раз мясо рубил, ну так он жалобно смотрел, так смотрел, что отдал я ему голяшку погрызть. А ты чего подумала?
– Ой, да что теперь говорить-то, жив ты, мой Стёпушка, здоров!
Припав к мужу, она всё никак не могла успокоиться после пережитых страшных минут.
– Ладно, давай подымайся, горлинка моя, а то твоему соколику тебя уже не поднять.
Дед Степан помог бабе Свете встать на ноги и, обняв за плечи, довёл до крыльца.
– Давай-ка, садись, отдышись, – усадил он жену на ступеньку. Сам присел рядом и начал крутить самокрутку.
Баба Света всё не могла наглядеться на своего Стёпушку.
– Ну, ты прям как в молодости, глаз с меня не сводишь, – усмехнулся тот.
– Дык, попрощалась уже с тобой, а ты вот он, рядом сидишь, – не могла нарадоваться она.
Из хлева с костью в зубах вышел пёс. Увидев парочку около дома, он подошёл к ним, улёгся неподалеку и продолжил глодать кость.
– Ну здоров, просто медведь, – не удержался от комментария дед Степан, – как ты не испугалась, не сбежала-то от него?
– Испугалась, ещё как, а потом в глаза ему заглянула, а там такая тоска, такая боль, что весь страх и прошёл. Да и бежать-то особо некуда было, – засмеялась баба Света, вспомнив встречу с псом.
– Добрая ты у меня, за что и люблю тебя, Светка, но в сельмаг завтра вдвоём пойдём, а то и вправду медведя домой притащишь, знаю я тебя. А Петрович обойдётся без нашего мяса, пускай у Семёновны купит, у неё и коза помоложе нашей будет.
Глава 3
На следующий день баба Света встала, как обычно, спозаранку, чтобы выгнать коз навстречу дежурному пастуху, который поутру собирал всю поселковую скотину и гнал её на луга пастись.