Сердце под прицелом - стр. 21

Бойтесь своих желаний. Поистине. Я так не хотела сожительствовать с Черновым, что навлекла на себя череду тяжелых испытаний.

Ночь пролежала как на гвоздях. Волнение буквально разрывало изнутри. Основной причиной тому был тесный контакт с Черновым. Само его присутствие. Даже когда он уснул, задышав глубоко и размеренно, давление не уменьшилось. А в мыслях, кроме того, бродило все, что произошло днем.

Дорога. Больница. Приезд в квартиру. Слова свекра. Бокалы.

К тому же, убираясь в кухне, я еще обрывок разговора между Черновым и Косыгиным захватила.

– Светка искала тебя. Каждый день долбила, чтобы контакт твой дал.

– Виделись вчера, – отмахнулся Чернов, приглушив голос до интонаций, которые сразу же заиграли двойственностью.

– Не скучал, значит, – хохотнул Косыгин.

Чернов не ответил, завершив тему крайне многозначительным, по моим ощущениям, молчанием.

С той минуты лихорадило, как при повышенной температуре. Но мерить я не стала. Сходила в душ и легла, рассчитывая, что сон все сотрет.

Не получилось.

Встала с кровати в еще более разбитом состоянии. Кровавые выделения на ластовице белья заметила при первом походе в туалет. Но они были скудными, живот не болел, так что панику не поднимала. Решила понаблюдать.

Приготовила Чернову завтрак. Пока он ел, собрала контейнеры с собой. Он удивился, но взял. Поблагодарил даже – коротко и сухо. Я неловко отвернулась. Чуть позже заставила себя проводить его до двери.

– Во сколько сегодня вернешься? – спросила, чтобы знать, когда готовить ужин.

Чернов снова удивился. Отложив на комод флакон парфюма, которым только что сбрызгивал шею, приподнял в недоумении бровь.

– Как вчера, наверное, – бросил неохотно, сосредотачивая на мне какой-то непонятный, слишком уж пристальный взгляд. Меня на нервах слегка тряхнуло. Думаю, незаметно. Стояла достаточно далеко, чтобы он заметил проступившие на коже мурашки. – Бывает, задерживают, если выезд затягивается или выпадает что-то экстренное.

Я кивнула, опуская взгляд.

– Я приготовлю ужин к девяти, – отчиталась по своей части. – Если задержишься, разогрею.

Он пожал плечами.

И вышел.

Мой день пролетел в хлопотах.

Протерла полки в шкафах. Разложила вещи так, чтобы все необходимое сейчас было под рукой, а то, что будет нужно позже – не мешалось.

Потом взялась за полноценную уборку. Вроде бы чисто, но сидеть без дела не хотелось. Занять руки – значит, занять голову. Прошлась с тряпкой по всем поверхностям спальни. Сменила постельное белье, бросила сверху связанный мамой толстый красный плед. Выгрузила на полку книги. На стол поставила несколько фотографий, а на тумбочку у кровати – сделанный своими руками светильник – простой, но красивый. Пропылесосила, выдраила пол, чтобы все блестело.

Перебралась в кухню. Вынула из шкафчиков всю посуду, а ее оказалось немало. Перемыла и натерла до блеска. Разложила, как самой удобно.

Потом пошла в ванную. Поменяла полотенца, разобралась с машинкой, загрузила стирку. Освежила душевую кабину, раковину, зеркала.

Квартира задышала совсем иначе.

Ну, так мне, по крайней мере, казалось.

Сбегав в магазин за продуктами, я прихватила еще роскошную герань, вазу для фруктов, милые подставки под тарелки и оригинальный фарфоровый заварник. Мелочи, но с ними в кухне стало уютнее.

Попила чай с глазированным сырком и взялась за готовку. На первое сварила борщ – густой, как мама учила, чтобы ложка стояла. А на второе – гречку с тушеной говядиной и овощной салат.