Сердце бабочки - стр. 37
- Помчалась встречать своего любовника. В этом вся Герада. Притворяется доброй и ласковой, но ей нет дела ни до тебя, ни до меня, как только появляется кто-то по-настоящему важный.
- Вулар, но она была так добра ко мне! Будь она в самом деле такой черствой и бессердечной, зачем ей помогать мне с платьем?
- Ну хорошо, - хохотнул друг, - Герада – ангел Создателев, не буду спорить! Тем более, платье мэтра Колмо тебе и впрямь бесподобно идет!
Вулар взял мою руку и поцеловал – как настоящий кавалер. Я улыбнулась ему. В зале вдруг настала тишина. Герольд, прежде чем объявить следующего гостя, трижды ударил тяжелой тростью с металлическим наконечником о пол.
- Его королевское величество государь Готор Седьмой Неид, милостивый и справедливый! Ее величество государыня Тарина!
Все в Зале расступились и склонили головы, мы с Вуларом тоже. Я слышала медленные шаги государя, шествующего к трону. Когда чета монархов проходила мимо, придворные за их спинами выпрямлялись. Подняла голову и я, когда правители оказались впереди. Удивилась, увидев ссутуленную спину под королевской мантией.
Государь взошел на подножие, повернулся, сел на трон. Королева заняла место подле него. Она была худа и бледна. Роскошное одеяние нисколько не красило ее. Сестра Вулара выглядела куда величественнее. Было легко представить ее на троне вместо призрачной Тарины. Шестой год государыня не могла подарить супругу наследника.
Я перевела взгляд на лицо государя, неожиданно усталое и… кроткое. Казалось, тяжесть королевского одеяния пригибала Готора к земле. Мне виделся неподъемный груз государственных забот, довлеющих над ним. Ни на чеканке монет, ни на портрете в Хвелтинской библиотеке он не выглядел столь изнуренным.
Я вспомнила цитату из книги Эрдо Кофу, зандусского историографа. "Владыка не имеет права быть просто хорошим человеком. Хороший человек добр, порядочен, мягкосердечен. Создатель вознаграждает за сии качества простых смертных. Но от владык Он требует решительности, несгибаемости и жесткости. Владыка должен уметь носить бремя власти. Хорошему, мягкосердечному человеку сие бремя не по силам. Такой человек, наделенный властью, становится добычей временщиков – шакалов и паразитов".
Государь Готор был добрым и мягкосердечным человеком. Означало ли это, что власть в королевстве принадлежала шакалам-временщикам? Стоит ли спрашивать о том Вулара или мой простодушный друг не разбирается в придворных интригах? Его сестра наверняка разбиралась, но обращаться к ней с таким вопросом у меня не возникло желания. Леди Герада посмеется над глупой провинциалкой, любопытствующей об интригах королевского двора.
- Какие люди! – раздался до омерзения знакомый голос. – Выгуливаешь свою козочку, Распет? Привет, Вшивоха! Твой ухажер показал тебе отхожее место? Это не степь, а королевский дворец, здесь нельзя гадить под первым попавшимся кустиком, как ты привыкла!
- Отвали, Керн, - процедил сквозь зубы Вулар.
- Де Ремис, нахал. Обращайся ко мне – Ваше Сиятельство.
- Ваше Срамословие подойдет тебе лучше. Выразил бы соболезнования, вот только скорби в тебе нет ни толики. Пойдем отсюда, Касавир. Ни к чему дышать вонью его грязных речей.
Вулар взял меня под руку и увел прочь от хама. Я с облегчением вздохнула. С другом я чувствовала себя как за каменной стеной. Он защитит меня от Керна – или де Ремиса, - от любого грубияна. Музыка затихла, придворные начали расходиться в разные стороны – кто-то вставал у стены, не собираясь танцевать, другие, напротив, занимали позиции в центре Залы.