Секреты работы с эмоциями. Как управлять собой в любой ситуации - стр. 8

Воспитание – это не только слова и действия, это прежде всего эмоциональная атмосфера. Как родитель сам проживает свои чувства, как выражает их, как справляется с болью и неудачей, как говорит о страхах и радости – всё это становится моделью. И даже если родитель говорит правильные слова, но его тело напряжено, взгляд закрыт, голос резок – ребёнок усваивает не слова, а интонацию, не логическое содержание, а энергетическое послание. Именно поэтому важно не столько «научить ребёнка эмоциям», сколько быть в контакте со своими чувствами. Потому что только прожитая взрослым эмоция становится безопасной для ребёнка. Только принятый в себе гнев позволяет ребёнку не бояться своей злости. Только разрешённый в себе страх даёт ребёнку право на уязвимость.

Немаловажным аспектом является привязанность – та эмоциональная связь, которая формируется между ребёнком и его основным взрослым. Если эта связь стабильна, предсказуема, тепла – ребёнок чувствует себя в безопасности. Он может исследовать мир, он может ошибаться, он может плакать – и всё это не разрушает его связи с близким. Он знает: «Меня не отвергнут». И это знание становится ядром будущей эмоциональной устойчивости. Но если привязанность нестабильна, если взрослый холоден, непоследователен, пугающ, ребёнок учится быть «удобным», тревожным, закрытым. Его эмоции становятся инструментом выживания, а не самовыражения.

Иногда родители, не справляясь с собой, перекладывают свои чувства на ребёнка. Ребёнок становится «утешителем», «виноватым», «спасателем». И тогда он теряет право на собственные эмоции. Он становится чувствительным к настроению других, забывая о себе. Его сценарий – это вечная гиперответственность, попытка заслужить любовь, предугадывая желания других. И во взрослом возрасте такой человек часто не понимает, что он чувствует. Он чувствует только одно: что он должен. Должен быть хорошим, сильным, успешным, радостным – но не живым.

Эмоциональная матрица детства определяет, как человек будет реагировать на стресс, на близость, на успех, на отказ. Например, если в детстве его за провал критиковали, не поддерживали, обвиняли – он будет бояться ошибок. Он будет стремиться к перфекционизму не потому, что любит порядок, а потому что любая ошибка будет восприниматься как угроза отвергнутости. Или если за грусть его осмеивали – он не позволит себе печалиться, и будет подавлять скорбь до апатии. Или если радость вызывала зависть родителей – он будет сдерживать своё счастье, боясь последствий. И всё это работает на автомате, пока не будет осознанно замечено и переосмыслено.

Но не всё зависит от родителей. Важен и личный темперамент ребёнка. Кто-то от природы более чувствителен, раним, восприимчив. Кто-то более стойкий, спокойный. Это врождённые особенности нервной системы. Но то, как взрослые реагируют на эти особенности, определяет, станут ли они ресурсом или источником страдания. Чувствительного ребёнка можно научить справляться с бурными эмоциями и быть эмпатичным. А можно – заклеймить как «истерика». Стойкого можно научить тонкости чувств. А можно – сделать эмоционально тупым. Всё зависит от того, насколько взрослый готов видеть за поведением ребёнка его настоящие переживания.

Со временем детские эмоциональные сценарии становятся системой убеждений. Человек уже не помнит, почему он боится близости, почему избегает конфликтов, почему не может сказать «нет». Он просто «такой». Но за этим «такой» стоят конкретные детские опыты. И эти опыты не фатальны. Их можно осознать, переписать, пересобрать. Но для этого нужно вернуться. Не в смысле ностальгии или обвинений родителей. А в смысле внутреннего контакта: где я научился стыдиться? где я решил, что злость – это плохо? кто мне сказал, что радость – это опасно? И тогда в этих воспоминаниях появится взрослый. Я сам. Тот, кто теперь может быть себе родителем. Кто может поддержать, разрешить, утешить. И тогда начинается настоящее исцеление.