Сделай мне красиво! - стр. 22
Задышала ровнее, на спинку откинулась. Где же та книжка лежала? Вроде это был сборник бытовых заклинаний для начинающих? Не толстая, не тонкая, небольшая такая книжица карманного формата. Я задумчиво крутила перед собой пальцем, решая, с какой полки начать поиски.
Бам! Книга сорвалась с полки и плюхнулась передо мной на стол. Я и рот раскрыла от удивления. Получилось? Кто-то явственно хихикнул. В пустой библиотеке, где, кроме меня, никого не было.
– Кто здесь?
Над полками зашуршало и все стихло.
– Ну и сиди там, голодный, холодный и несчастный, а у меня кусок ватрушки есть! – я достала ватрушку от завтрака, завернутую в салфетку, и откусила краешек, демонстративно постанывая от наслаждения. На краю поля зрения что-то мелькнуло. Только бы не крыса. Я к ним как-то не очень.
Положила ватрушку перед собой и открыла книжку. Вроде как чтением поглощена и вообще ничего не вижу вокруг.
Справочник оказался тем самым, по бытовой магии. На парлапуту написанным. На корешке виднелся номер стеллажа и номер книги в описи. Библиотекарша все книги тщательно записывала и к работе относилась ответственно. Пойду-ка посмотрю, как она эту книгу записала.
«Стихи неизвестного автора на (?) пар-ту». Строчки заклинаний в столбик, в виде двустиший написаны. А применение, видимо, приняли за название стихотворения. Ну-ну. Не мне соваться в чужой систематический каталог. Пусть так и будет.
«Если рвешься в мордобой, ты боец и ты герой,
Только грязи ты боишься и лицо свое умой!».
Нет, ну и в самом деле почти стихи. Просто на парлапуту еще складнее звучит, это я для себя перевела. Ага, для соблюдения личной гигиены в полевых условиях, кровь смывает со всех поверхностей и въевшуюся грязь. Хорошее заклинание. Впрочем, бесполезных тут и не может быть.
– Ме́ру па́рис и́стри дан, ме́ру та́рик омира́н, гре́ни ме́ни пану яр, фа́рис ле́ну ория́р! – я крутанула кистью, будто умывая кого-то.
– Дура безграмотная! – негодующе заверещал тонкий голосок.
Я вытаращила глаза. Передо мной, прижимая ватрушку к себе тонкими черными лапками с когтями, сидело… сидел… Что-то черное, вроде мохнатой гусеницы, с кожистыми крылышками и острой лисьей мордочкой с большими ушами. Сейчас мордочка была мокрой, прилизанной, а хохолок стоял дыбом. Желтые глаза с вертикальными зрачками сердито моргнули.
Я закрыла рот ладошками и захихикала.
– Ты такой миленький, такой хорошенький, – сквозь смех удалось сказать не сразу.
Зверек зашипел и раздулся. Тонкий змеиный хвост с костяным сердечком на конце щелкнул по столу.
– Все-все, поняла, ты страшный, ужасный, огромный и могучий! Кушай ватрушку, приятного аппетита!
Зверек подпрыгнул, растопырил крылышки и проворно пополз по полкам шкафа вверх, где и скрылся вместе с ватрушкой. Обиделся. Или пропитание деткам потащил? Ну, какая прелесть! Да еще и обругал меня.
До «Бестиария» добраться не дали. Время идти в часовню, молиться (правильно дышать и пропускать силу через каналы), потом ужинать и спать. Чего в монастыре не было, так это возможности шататься после колокола по коридорам. Они решетками перекрывались. Иди в спальню или умывальню, объединенную с уборной. Пришлось умываться самым простым, немагическим способом, и идти в кровать.
– Сегодня твоя очередь, Лотта! – поторопила меня Корнелия.