Сдавайся, мерзавец! - стр. 17
Помогаю Варьке и Исмаилу складывать нашу палатку, чувствуя, как слезы смешиваются с каплями дождя!
Так, Егорова! Взяла себя в руки немедленно! И чтобы даже не думала больше о нем! Вычеркнула из памяти мерзавца! Да, вычеркнешь его, если после отпуска все равно в одном отделе работать придется!
Путешественники из соседнего лагеря, возглавляемые Соколовским, появляются у нас на поляне, когда наши инструктора уже собираются уводить нас в кромешной темноте в какое-то, по их словам, безопасное место.
- Все в порядке, Егорова? - озабоченно спрашивает мерзавец, талантливо отыгрывая беспокойство обо мне.
- О селедке своей волнуйся! А я как-нибудь сама справлюсь! - шиплю ему в ответ, не заботясь абсолютно о том, чтобы кто-нибудь, в том числе вышеназванная селедка, не услышал.
- Хм, какая муха тебя уже успела укусить? - с тяжелым вздохом говорит он.
- Турецкая. Муха. Заразная! Держись подальше, Соколовский! Вдруг болезнь передается... половым путем!
- Сенечка, а кто это у нас тут? - селедка, на правах хозяйки Соколовского, сует свой нос в наш разговор.
Хочется в ответ укусить ее посильнее, выдать что-то обидное, но в голове пусто, да и сил нет выдумывать.
Сенечка! Надо же! Какие мы ми-ми-мишные! Молча отхожу в сторону, давая ему возможность самому с ней объясняться.
Наши тюбы, сдутые и сложенные в специальные сумки, инструктора крепко-накрепко привязывают к веткам высокого дерева, разместив на их развилке. Сумки тяжелые - мужчины вчетвером с трудом поднимают их до нужной высоты.
Идем.
Вещи в рюкзаке тяжело оттягивают плечи. Дождь, начинавшийся, как мелкая морось, теперь хлыщет, как из ведра.
До боли в глазах всматриваюсь в тропу, по которой приходится двигаться - в такой темноте с трудом удается различать крупные преграды на пути, типа большого валуна или ветки, а уж на мелких камешках или по траве ноги постоянно ужасно скользят. Инструктора, видимо, привыкшие к такой дороге, идут почти без напряга, а вот туристы то и дело падают, сдавленно матерясь по-русски.
- Во угораздило нас, да, Ась? - Варька, поравнявшись со мной, пытается заглянуть в лицо.
- Угу.
- Может, давай, я твой рюкзак немного пронесу? - ее вещи неожиданно подхватил Леон, по-видимому в благодарность за проведенную с ним ночь.
- Да не надо. Я сама, - возражаю я, поправляя натирающие плечи лямки.
- Ты обижаешься на меня?
- С чего бы вдруг? - и правда, с чего бы? Ну, поругались немного вчера в гостинице, но ведь так, без оскорблений. Подумаешь, не сошлись взглядами. Но из-за голубых каких-то потерять лучшую подругу? Нет уж!
- Ну, что я вам с подлецом помешала?
А! Ты про это?
- Нечему там было мешать! - самозабвенно вру я.
- Хм. А мне показалось... Ну, ладно, может, и показалось просто... Но как он оказался у нас в палатке? Как он узнал, что мы рядом лагерем стоим? И чего пришел к тебе? Что хотел? - входит во вкус Варька.
Оглядываюсь. Становится немного светлее, и поэтому мне хорошо видно идущих чуть в отдалении туристов из группы Соколовского. Мерзавец, естественно, свою селедку под руку ловит, когда она поскальзывается (скорее всего, специально)! Прижимает к своему боку. Она (нашла время тоже мне!) радостно смеется, обхватывая его за талию руками! Вот же... Ноги разъезжаются по мокрой траве! Ой! А-а-а-а!