Сандалии на коньки не надевают - стр. 4
Аврора Васильевна и Клепатыч нам еще встретятся по дороге на гору. Клепатыч – отчество, данное супругой, отказаться от которого невозможно. Он спорить может только кулаком, а Аврора Васильевна – дама серьезная. Отчество мужа вызрело на основе бурной фантазии Авроры. Клепатыч – отчество по матери, Клеопатры Премудровны, всю свою честную жизнь проработавшей в КГБ и получившей по роду деятельности псевдоним Клёпа. Клепать на всех она от роду научилась у Симбо, ее отца, полное имя которого было Серафим.
И так, библейски разложив по родам героев ослиной повести, пускаемся в путь по дороге, ведущей в горы. Идти вверх придется пешком, если не будет проезжать местный будда на тачке, способной покорить горы и холмы, слякотные равнины и заросшие верблюжьей колючкой отроги.
С рождения мать Клепатыча усвоила: умный в гору не пойдет, умный гору обойдет. Клеопатра Серафимовна не давала на себя наложить горы ответственностей, плавно вставая с ложа и роняя когда на пол, когда сразу в ущелье клубки сплетен из колючей проволоки, похожие на кругловатые египетские вазы с точеными горлышками, похожими на талии девушек—наложниц. Именно поэтому о Клеопатре сплетничали, будто проведенная с ней ночь для мужчины—героя становилась последним днем его жизни.
Однако она родила, несмотря на запреты Симбо, ее отца Серафима, сына Кирилла, того самого Клепатыча. Имя отца ребенка на дне высокогорного ущелья разметал ветер. Так впоследствии произошла семья Авроры Васильевны выбравшей себе в мужья Клепатыча, мужчину сносного, склонного к справедливости, и постоянно несшего впереди себя знамя сплетен, чтобы угодить маме Клёпе. Муж рано утром вставал и пел супруге на ухо: «Что тебе снится, крейсер Аврора…», в мечтах о продолжительном ее, здоровом сне Брюнгильды.
Дорога в горы легла сама под влиянием природных катаклизмов, ветров и шевелений почвы. Когда почва укрепилась после близлежащих вулканов, по ней зашествовали обманутые ослы, думающие, что вулканы – это фейервеки, и там, куда легла их дорога, непременно должны оказаться сокровища Сбербанка. Один осёл дошел, но вернулся без сокровищ, потратив их все на горе, окруженной с обоих флангов спекулянтами. Там высоко жили боги, коммерчески развитые и ведущие свои дела ровно и четко, так что даже спящий вулкан трясся от страха, предчувствуя их негодование.
Следующие ослы не торопились держать путь в гору, как их не стегали хозяева. Животные поумнели. Тогда спекулянты оцепили гору по окружности, и им слышались искренние звуки флейт, арф и органа, – так жили музы. Ослы подъикивали звукам, и даже иногда, но редко, складывали бревнами вокруг горы свои произведения, не ложащиеся на слух совсем. Произведения ослов падали с грохотом, высыхая в воздухе и становясь щепками.
Сначала щепки разносил ветер, потом люди, не слышащие звуков, а только способные на сбор щепок по мешкам. Это были племена, исправно готовящие костры и жарящие ослов, упрямство которых заставляло людей изготавливать пищу. Потребителей ослиной породы не было в округе, поэтому только бушующий вулкан мог распорядиться дичью. Ослы были дикими и махали ушами так, что некоторые из них взлетали от своих ушных взмахов и подсматривали, как живут боги. А боги жили прекрасно! Поутру музы напевали богам поэтические сюрпризы ветров и морей, а птицы насвистывали им гимны.