Санаторий для босса. Исцели моё сердце - стр. 18
Любовь Андреевна, значит? Как красиво звучит.
Она вздыхает и с неохотой достает из ящика стола другой стетоскоп. Подходит ближе, обдавая меня свежим и чуть хвойным ароматом парфюма.
Вдыхаю глубже.
Холодная мембрана касается кожи, холод против тепла её пальцев – контраст, взрывающий каждую клетку тела.
– Значит, Люба?
Она резко поднимает на меня строгий взгляд. В глазах сверкает вызов. А глаза тёплые, карии, глубокие. В такие если рухнуть – не выбраться потом. И я, как камикадзе, позволяю себе зависнуть в них, наплевав на последствия.
– Любовь Андреевна для вас.
– Что же вы, Любовь Андреевна, на сообщения не отвечаете?
– А должна?
– Этикет так предписывает. Я вам «доброе утро», а вы мне игнор. Некрасиво.
– Я не обязана вам отвечать, – спокойно, но резко говорит она, продолжая слушать дыхание. – Вы мой номер обманом добыли.
– Ну какой же это обман? Просто воспользовался моментом. Неужели такое возбраняется?
– Не приветствуется. Дыхание чистое, хрипов нет, – заключает Люба и убирает руку.
Ловлю её ладонь. Мягко, но настойчиво возвращаю на место и двигаю мембрану по грудине к сердцу.
Глаза её распахиваются шире, губы размыкаются.
Гашу импульс толкнуться ближе и впиться в них поцелуем. Мгновенно огребу, дело ясное.
– Любовь Андреевна, вы вот здесь не послушали.
И сердце, в ответ на прикосновение подрагивающих пальцев, долбит часто и с оттяжкой. Разгоняет кровь так, что из ушей у меня вот-вот пар повалит.
Взгляд Любы рассеянно скользит по мышцам груди и плеч. Будто гладит.
Меня от этого взгляда плавит и размазывает.
Дыхание становится тяжёлым, напряжение в теле нарастает и становится почти болезненным.
Тело не привыкло, что ему отказывают.
– Что слышите, Любовь Андреевна? – Шепчу.
– У вас тахикардия.
– Знаю. И вы её причина.
Она снова сверлит меня строгим взглядом, с нервом выдёргивает руку.
– Назначу вам магниевые ванны. Успокоить нервы.
– Нервы-то, может, и успокоят, а вот мысли точно нет. Может, что-то посерьёзнее придумаете?
– Придумаю, – она надавливает мне на плечо, вынуждая сесть. Протягивает какой-то бланк. – За дополнительную плату можно приобрести курс массажа.
– А кто массаж делать будет? Вы?
– Ну разумеется, – мурлычет Люба, понижая голос до интимного полушёпота. Подаётся ближе ко мне. – Я знаю такие техники массажа, от которых вы мгновенно закончите… нервничать.
Громко сглатываю. Не глядя шарю по столу в поисках ручки.
– Записываюсь на каждый день.
– Славно, – поджимает она губы, явно довольная моим смущением. – Подписи свои поставьте.
Ставлю подписи быстро, почти не разбирая текст.
– Значит, увидимся на массаже?
– Угу, – равнодушно кивает и тут же отворачивается, переключаясь на бумаги.
Быстро натягиваю футболку и открываю дверь. Чувствую себя одновременно победителем и побеждённым.
Ну и штучка, эта Любаша!
В коридоре столпотворение и шум. Протискиваюсь вперёд.
Подхожу ближе, и сердце вздрагивает: на полу лежит Степаныч.
Глава 9
Алексей.
С беспокойством склоняюсь над лежащим на полу Степанычем. Вокруг перешёптываются и толпятся бабушки, словно на городском собрании по благоустройству двора. То и дело доносится участливое:
– Ой, бедненький… Да как же так…
– Что с ним?
– Ох, голубчик… Совсем белый…
Присаживаюсь рядом, касаюсь плеча Степаныча.
– Дед, ты живой вообще?
Рядом приседает Люба. Её красивые брови напряжённо встречаются над переносицей, а взгляд озабоченно сканирует лежащего звездой героя.