С.П.А.С. 107 - стр. 9
– Эллины боспорской столицы готовят отказ от договоренностей, – подтвердил Макент, советник царя. – Пришло донесение от Савмака: «Перисад* приказал тянуть время, ничего не отправлять скифам».
– Через кого они могут сообщить о своем отказе? – уточнил Фарзой, самый молодой и красивый из князей, одетый в широкие красные штаны и кафтан из светлой замшевой кожи.
– Скорее, эту миссию дадут кому-нибудь из заслуженных горожан общины Пантикапея, – предположил Макент.
– Думаю, нет. Возложат на Совет магистратов, – продолжил царь, засмотревшись на опрятный вид молодого князя, потом перевел взгляд на нечесаную бороду советника. – А ты, Макент, бери пример с воеводы крепости Хабеи.
– Фарзоя? А со мной, что не так? – Макент вызывающим взглядом отвечал на всеобщее веселое внимание князей.
– Борода твоя опять не чесана? – Скилур, шутя, погрозил кулаком советнику.
– Да, что там; далась вам моя борода? – Макент смущенно схватился рукой за подбородок, пытаясь разгладить густые волосы. – Я вам о боспоритах, а вы мне – про бороду!
– Значит, Савмак и Мелосак получат сведенья далеко не последними, – прерывая смешки товарищей, рассуждал вслух скиф с морщинистым лицом по имени Дуланак. – Отправлю к ним своих людей.
– Посылай проверенных! А тебе задание, Фарзой, – приказал царь, – собрать все недоимки в Ольвии. Проверь, какова мера золота при отливке наших монет? Не уменьшили ли ее греки самовольно?
– Хорошо. Когда выезжать мне, Скилур, – отозвался Фарзой, – а главное, в походе нужен надежный попутчик. Могу я взять с собой племянника, князя Ксеркса?
– Ксеркса? – удивился Скилур, – это того молодца, что не сводил глаз с Сенамотис во время общей трапезы? Сколько ему лет?
– Хм, моложе меня мой племянник. А я, как ты знаешь, тоже не очень стар.
– Ух, ха-ха-ха, – засмеялись князья, – молодец, Фарзой, не дал в обиду племянника.
Царь тоже засмеялся, он не имел ничего против Ксеркса. Один Дуланак не разделял всеобщего веселья, старый князь сам был влюблен в молодую царевну.
– Поход к реке Истр пока откладываем, – заявил Скилур. – Фракийцы вновь стали основным населением Добруджи, к ним подберем особый подход.
– Найдем союзников, остались в Добрудже свои люди, – согласились князья. Хотя к власти в Добрудже к тому времени пришли новые люди, они по-прежнему осознавали себя скифами.
Фарзою поручали самые ответственные дела. Князь видел, что надо готовиться к серьезным переменам. Ему донесли, что Скилур намеревался ввести его в Совет своих ближайших военачальников наряду с Палаком. Это было благоволением, оказывая кому-нибудь его, государь приобретал одного друга и десять недругов. Царь ждал подходящего случая, чтобы приблизить к себе бесстрашного князя. Но случай этот пока не представлялся, помешала тяжелая болезнь Фарзоя, настигшая его после тяжелого ранения.
Царь не без оснований опасался внутренних распрей и знал, к чему они ведут. Фарзой был одним из немногих знатных скифов, способный поставить общие интересы выше собстенных, не в пример многим себялюбивым детям царя. Скилур был мудрым и плодовитым человеком. У его старшего сына Палака были десятки кровных братьев*, каждый из которых имел собственное войско, которое справедливее было назвать отрядом из-за малочисленности, отсутствия достаточного снаряжения и еще многих других причин. Как относились они к дерзаниям старшего брата? Равнодушно, злорадно? Возможно, внутреннее зрение их было безнадежно затемнено глупой завистью и себялюбием. А как только усиливались противоречия между скифскими князьями, этим сразу же пользовались сарматы и греки. Проведав о слабости, могли активизироваться и боспорские элиты.