Рождественский поцелуй - стр. 17

Реджина прижала руку к горлу.

– Ты права. Я превратилась в настоящий комок нервов.

– Все сложилось не слишком удачно, и я понимаю, почему Даффин так обиделся, но ты наверняка сможешь все исправить.

Скрестив руки на груди, Реджина вздохнула:

– Как?

– Ну, возможно, тебе стоит… начать все заново? – Николь неопределенно взмахнула рукой.

– Заново? Но как такое возможно? Я скорее предпочту умереть, нежели встретиться с Даффином.

Николь фыркнула.

– Если мы с Марком смогли забыть все, что наговорили друг другу десять лет назад, и влюбились снова, то и ты найдешь возможность наладить отношения с Даффином.

– Но я не уверена, что хочу этого, – поморщилась Реджина. – Мне кажется, что будет лучше, если я больше никогда не буду с ним встречаться и разговаривать. Да и вообще, вся эта затея с потерей невинности до свадьбы была слишком глупой.

– Во-первых, должна тебе сказать, что мне не нравится идея твоего брака с Драйденом. Я хочу, чтобы у тебя была возможность выйти замуж по любви. Вот почему нам необходимо оставаться в Лондоне как можно дольше и не позволить Марку отослать нас в загородное поместье из-за парочки глупых дорожных происшествий, – решительно кивнула Николь. – Во-вторых, прятаться от Даффина совсем не в духе Колчестеров. Ты должна быть смелой, чтобы получить желаемое. Поверь мне, в прошлом году я очень хорошо усвоила этот урок. Моя жизнь была бы совершенно другой, не прояви я смелость в ту минуту, когда Марк появился на пороге моего дома во Франции и попросил меня вернуться домой в качестве его горячо любимой жены.

– Я ужасно рада, что все так замечательно обернулось, ведь я обожаю вас обоих и благодарна судьбе за то, что вы есть в моей жизни. Однако сейчас мне хочется умереть от унижения, – произнесла Реджина. – В этом состоит отличие твоей ситуации от моей.

Николь поспешно опустилась на диван рядом с подругой, крепко обняла ее за плечи и, лукаво подмигнув, сказала:

– Ты вовсе не хочешь умирать. Ты хочешь чудесного романа с Даффином, включая наручники, которые так тебя восхищают. И я не осуждаю тебя за это.

Реджина залилась краской. Кузина говорила правду. Наручники, которые Даффин всегда носил с собой, завораживали ее с момента их встречи в Суррее, и Николь знала об этом.

– Но тебе придется завоевать его расположение и принести извинения, – продолжила Николь. – Поверь, Даффин не сможет сердиться на тебя вечно. К тому же он наверняка почувствует себя польщенным, после того как обдумает случившееся, хотя и никогда в этом не признается.

– Польщенным тем, что с ним обращались как с проституткой? – Реджина скептически посмотрела на подругу.

Николь покачала головой.

– Нет, я не об этом. А о том, что восхитительная молодая леди желает провести с ним ночь.

Реджина надула щеки и тяжело вздохнула.

– Он и правда сказал, что я красива и желанна. Но даже если он найдет в себе силы простить меня, как я найду возможность с ним объясниться? На Боу-стрит я больше не поеду, поскольку уверена, что он даже не захочет меня принять.

Отодвинувшись от Реджины, Николь подбоченилась.

– Почему ты не сказала, что он назвал тебя красивой и желанной? На мой взгляд, это довольно неплохое начало. Хотя ты права – возвращаться на Боу-стрит не стоит. Нужно придумать что-то другое.

Реджина откинула волосы со лба.