Рождение нации - стр. 31

Она с плачем упала на траву. К ней тут же подскочила нянька и, проворно стянув с себя через голову некое подобие шерстяной кофты, тут же стала укрывать ею почти обнаженное тело девочки, что-то шепча ей на ухо по-мещерски. Бучила с усмешкой стоял готовый ответить на выпад княжича, обнажив свой меч со следами запекшийся на нем крови.

– Убивать тебя не буду, хоть и обидел ты меня и род мой сильно, а вот поучить давно пора,– Бучила по своему обыкновению громко, зловеще расхохотался.

– Ты что окаянный… на кого руку поднимаешь, на княжьего сына!?– закричал, побледнев до серости как льняное полотно Голова, и попытался выйти вперед, прикрыть собою княжича.– Вот я тебя за такие слова сам поучу,– Голова не обнажил меча, но всем видом показал, что готов это сделать. Ему и раньше приходилось таким образом утихомиривать не в меру разбушевавшихся подчиненных. Несмотря на солидный возраст, мало кто из дружинников мог потягаться с сотником в искусстве владения мечом, тем более Бучила, знаменитый вовсе не своим ратным умением.

Но княжич неожиданно отклонил помощь сотника:

– Отойди Голова. Бучило убил мещерскую княгиню и хотел взять на силу ее дочь. За это я сам его накажу.

Вячеслав говорил настолько твердо и спокойно, так что и сотник, и дружинники готовые тут же утихомирить и вязать Бучилу в нерешительности переглянулись. Конечно, в поединки с настоящим опытным воином шестнадцатилетний юноша вряд ли бы выстоял. Но Вячеслав доподлинно знал, что тридцатилетний Бучила не столько воин, сколько изверг и потому рассчитывал, что сможет отплатить за оскорбление княжеского рода хоть и другого в данное время враждебного кривичам народа. Не для того ли он столько времени упражнялся в бое на мечах с тем же Головой, разучивал боевые приемы и хитрости. Правда, в настоящем бою ему пока что так и не пришлось побывать. Но сейчас необъяснимое чувство исподволь толкало его на этот бой не просто ради спасения этой светловолосой княжны в разодранной, но явно дорогой искусно украшенной вышивкой рубахе. Из под лохмотьев той рубахи он успел узреть невероятно белое, гораздо белее, чем у кривических женщин и девушек тело, на котором Бучило оставил ссадины и кровоподтеки, следы от своих окровавленных рук. И уже в нем заклокотала неуправляемая все перекрывающая ненависть – он жаждал убить изверга.

Бучила все же немного остыл, и даже уже был непроч, чтобы Голова с дружинниками не допустили поединка. Но те послушно отошли, а княжич стоял напротив с мечом в руках и испепелял его взглядом. Голова все же нашел нужным его предостеречь:

– Княжич, не горячись, бейся как всегда, вспомни, чему я тебя учил!

Бучиле ничего не оставалось, как вступить в поединок, иначе его просто бы засмеяли, обвинив в трусости – для дружинника это позор. Сначала он попытался обезоружить противника и сильно ударил своим мечом по мечу княжича, явно пытаясь выбить его из рук противника. Но тот легко отбил удар. Неудача подстегнула Бучилу, его лицо из снисходительного стало трансформироваться в дикое и очередным выпадом он хотел сбить с противника шлем. Но Вячеслав вновь уклонился, и когда Бучила не удержавшись пролетел мимо, сзади ударил его, разрубив кольчугу – мечь достал противника на излете и лишь его острие обагрилось кровью. Бучило взвыл от боли, а дружинники одобрительно комментировали меж собой удачный прием княжича. Бучило развернулся и теперь уже по настоящему разъярился и словно подранок бросился на противника… Теперь он уже не думал о том как обезоружить каняжича, он хотел его убить или самое малое нанести тяжелое увечье. Это желание застило в нем даже неминуемое навлечение гнева князя и наказания, скорее всего тоже смертью. Теперь Бучила вкладывал в удары всю свою немалую физическую мощь, используя большое преимущество в росте и весе… Но княжич оказался необычайно ловок, увертлив, быстр и не по возрасту умело владел мечом. Бучило не экономил сил и потому стал быстро уставать, задыхаться, а его противник напротив, казалось, не знал устали, более того краем глаза успевал видеть как смотрит на него девочка… Вячеслав и сам не понял как это у него получилось, он даже не делал опасных выпадов, только заученно, уверенно отражал удары и увертывался… А этот встречный удар он так часто отрабатывал с Головой, потому он и получился у него как бы сам собой. Он в очередной раз отвел в сторону своим мечом меч Бучилы, и когда лезвие меча противника прошло мимо, тут же выставил вперед свой, уперевшись всем телом. И Бучила сам всей своей массой наскочил на меч, который пробив кольчугу и подкольчужную рубаху вошел ему в верхнюю часть живота почти на половину. Кровь буквально окатила, забрызгала Вячеслава. Он еще успел увернуться от падавшего на него со звериным ревом огромного тела… но меч остался в нем…