Россия и локальные войны. 1991–2023 - стр. 16
Судя по всему, наиболее серьезные внутричеченские оппозиционные силы действовали в Надтеречном районе. Одна их часть группировалась вокруг бывшего председателя Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР, уроженца тейпа Гендер-гена Д. Завгаева. Другая часть – вокруг председателя Временного Совета Чеченской Республики, уроженца тейпа Пешхой Умара Автурханова. У. Автурханов был известен тем, что одним из первых среди чеченских политиков нового поколения выступил против отделения и за сохранение единства России. Деятельность этих двух политиков превратила Надтеречный в зону, свободную от власти дудаевцев.
В селе Толстой-Юрт действовали сторонники Руслана Хасбулатова, видного российского политического деятеля, уроженца этого села, уроженца тейпа Харачоя. В родном селе он организовал так называемую «Миротворческую миссию профессора Хасбулатова». Позже к нему присоединятся несколько вооруженных группировок.
Несколько других оппозиционных групп откололись от Дудаева в процессе укрепления его личной власти и отсечения недовольных этим процессом от рычагов управления республикой. Это, например, группа Руслана Лабазанова, бывшего начальника личной охраны Дудаева. Отделившись от Дудаева, он возглавляет военизированную партию Ниисо. По мере того как конфликт с Дудаевым развивается и перерастает в вооруженный, сторонники Лабазанова берут под контроль Аргун, третий по значимости город Чечни.
Кроме того, в Урус-Мартановском районе закрепились два видных чеченских политика. Это его родные, первый дудаевский мэр Грозного Бислан Гантамиров и Яраги Мамадаев. Второй из них стоял у истоков Национального конгресса чеченского народа, был членом президиума его исполнительного комитета, а после прихода к власти дудаевцев возглавил правительство – Комитет по оперативному управлению народным хозяйством. После отставки он начал критиковать своего бывшего лидера и воевал с ним. Он уехал из Чечни в Москву, где объявил о создании правительства народного доверия – фактически теневого правительства или правительства Чечни в изгнании. Переход таких фигур, как Гантамиров и Мамадаев, в оппозицию свидетельствовал об очень значительных трудностях в процессах формирования Чечни.
Из числа бывших борцов с федеральным центром вышли и некоторые другие оппозиционеры. Так, вокруг политиков, вышедших из ОКЧН, сложилось отдельное оппозиционное направление во главе с Лечи Улохаевым. Эти политики были недовольны возрастающей ролью радикалов и лично генерала Дудаева в чеченском национальном движении. Еще одна небольшая группа оппозиционеров создала так называемое Движение демократических реформ Чечено-Ингушской Республики во главе с С. Хаджиевым и Д. Гакаевым. В период, когда коммунисты находились у власти в Чечено-Ингушетии, члены Чеченской РДР, а также их союзные соратники выступали с либеральных позиций. РДР выступала против московского ставленника Д. Завгаева, но позже с либеральных позиций выступала и против узурпации власти Дудаевым, против утверждения его диктатуры.
В условиях силового противостояния со сторонниками Дудаева у оппозиции было только два реальных решения для выживания:
1) Ориентация на Кремль;
2) Объединение антидудаевских групп.
К 1993–1994 годам большинство лидеров оппозиции осознали этот факт. Военные действия официального Грозного с оппозицией, начавшиеся в период с 1 по 7 сентября 1994 года, активизировали процесс объединения оппозиции с ее полной переориентацией на Москву. В Москве к осени 1994 года также произошла переоценка ситуации. На высоком уровне никто больше не думал идти на компромисс с Дудаевым. Казалось, «что стоит только вооружить оппозицию и пообещать ей политическую поддержку, как нарыв будет удален. Появлявшиеся время от времени заявления официальных лиц о «неприменении силы» уже носили лишь «прикрывающий» характер.