Рейс в одну сторону 5 - стр. 6

– Придет, вот только для этого потребуется долгое время, а у нас его нет.

– Понятно.

Рыльский подошел к помощнику Надежды и стал хлопать его по щекам, но тот не подавал признаков жизни.

– То, что сердце еще бьется – это я чувствую, – тихо сказал Рыльский, щупая пульс на его запястье, – но вот дыхание мне категорически не нравится.

– А что с дыханием?

– Оно очень слабое: можно сказать – его нет совсем.

С этими словами он вынул из кармана маленькое зеркальце и поднес его к носу Геннадия. Потом, посмотрев его на свет, покачал головой:

– Зеркальце дыхания не показывает.

– Что же делать?

– Есть одно средство, – вздохнул Рыльский и достал из другого кармана серебристый кубик.

– Что это? – спросил Аркадий, глядя на кубик так, как ребенок заворожено смотрит на елочную игрушку, которою видит впервые в жизни.

– Инструмент, – ответил Рыльский, и поднес кубик ко лбу Геннадия. Через несколько секунд веки его дернулись, и он открыл глаза. Аркадий увидел, что вместо зрачков в них были какие-то огромные черные запятые с длинными хвостиками, а сами роговицы имели ненормальный фиолетовый цвет. Он отошел, на всякий случай, подальше от работника столовой.

– Так и должно быть, да? – спросил он.

Рыльский ничего не ответил: он только закрыл веки Геннадия пальцами и вновь приложил кубик к его лбу, на этот раз, прижав его как можно сильнее к бледной жирной коже.

Через несколько мгновений человек снова открыл глаза – на этот раз они были нормальные: зрачки были положенной формы, а роговицы белого цвета.

– Где это я? – тихо просипел Геннадий, обводя глазами окружающее его пространство.

– В подсобке! – ответил Рыльский громким голосом, словно перед ним сидел глухой.

– Что я здесь делаю? – снова спросил тот.

– Все вопросы потом! – так же громко сказал Рыльский. – Нам надо уходить отсюда!

– А как же… – начал, было, Геннадий, но Рыльский не дал ему договорить: он снова прижал кубик к его лбу и глаза работника опять закрылись.

– Вы вернули его в обморочное состояние, что ли? – спросил Аркадий таким тоном, будто они вместе долго бились над какой-то труднейшей задачей, а этот чудаковатый доктор всё в один миг испортил.

– Нет, он не в обмороке, и может даже ходить, только не так быстро, как мне бы этого хотелось.

– Ничего не понимаю! – развел руками Аркадий.

– А вам и не нужно ничего понимать. Помогите мне поднять его и пойдем уже отсюда – скоро здесь будет жарко.

– Что вы имеете ввиду?

– Только то, что я сказал: засиживаться здесь опасно – мы все еще – цель тех монстров, что шныряют по всему объекту.

– Это я как раз понимаю, – сказал Аркадий, – но почему вы думаете, что они придут именно сюда?

Рыльский помолчал секунду, а потом, тяжело вздохнув, ответил:

– Потому что тот инструмент, который я только что использовал, эти твари чуют за несколько километров.

– А зачем вы тогда… – возмутился, было, молодой человек.

– Некогда, Аркадий – все вопросы вы зададите потом, а сейчас нам пора уходить. Ну, взяли бревнышко!

С этими словами он положил руку Геннадия себе на шею. Аркадий последовал его примеру, занявшись другой рукой помощника раздатчицы.

– Чем скорее мы отсюда уберемся – тем лучше, – тихо сказал Рыльский. – Ну, пошли.

Они одновременно сделали шаг вперед, волоча с собой удивительно легкое тело Геннадия.

– Странно, – сказал Аркадий, – я-то думал, что это будет тяжеленный мужик, а в нем не больше сорока килограммов.