Рейс в одну сторону 3 - стр. 30
– Да к черту всё это! – сказал Малыш в пустоту коридора и увидел, что он плавно сворачивает направо. «Может там лестница, или лифт?» – подумал Малыш. Одно из двух, ну, или коридор потянется дальше.
Он бежал вперед, по-прежнему не оглядываясь. Его ноги двигались будто заведенные, и он, без устали, пробежал три километра, но не увидел ни лестницы, ни лифта.
Не останавливаясь, он одолел еще километр, пока коридор снова не свернул. Малышу показалось, что он бежит по кругу, по крайней мере, родившиеся подозрения должны были чем-нибудь подкрепиться. Глаза Малыша выискивали что-нибудь похожее на то, что он видел там, оставленное за спиной полчаса назад, но ничего такого не находили. Всё, что он сейчас видел – это многочисленные двери без номеров, похожие друг на друга; одинаковые повороты, шедшие не под прямым углом, а скорее всего, бывшими частью огромного восьмиугольника – это однозначно был замкнутый круг: без лестниц, лифтов и выходов наружу.
Малыш снова чертыхнулся. Он уже несколько минут не слышал за собой ничьих шагов, и его ноги сами собой остановились. Малыш переводил дыхание и смотрел по сторонам, выискивая что-нибудь «полезное» в этой ситуации, но кроме железных дверей, которые все были заперты, он больше ничего не видел. Вот только слишком высокий потолок не давал ему покоя: что-то в нем было не так. Зачем его сделали десятиметровым? Кому нужен этот чудовищный расход свободного пространства, когда вместо одного этажа можно сделать три, или хотя бы два с половиной? Учитывая, что островок довольно маленький, такие «расходы» были бы крайне расточительны. Но что ты скажешь начальству, которое может позволить себе такую вот роскошь? Эти вопросы, и ненужные и, одновременно, необходимые, дали, наконец, Малышу необычный ответ: дело в стенах.
Он стал внимательнее к ним присматриваться, стараясь найти хоть какой-нибудь изъян в отшлифованном граните, но не замечал на нем даже легкой царапины.
– Не может быть всё идеально, – сказал себе Малыш и продолжил изучать выступы или неровности в черной глади, уходящей строго вверх. Тут он снова услышал знакомые шаги мягких «тапок». Жаль, что не было с собой пистолета, или, хотя бы ножа.
Малыш не стал ждать, пока этот некто появится из-за поворота, и снова побежал вперед: дыхание его восстановилось и можно было пробежать еще хоть десять километров, не чувствуя усталости в ногах.
– И курение твое – вранье, – прошептал Малыш, вспомнив, как Бесфамильный слишком долго раскуривал кубинскую сигару.
– Что же делать? Что же делать? – шептал Малыш, до этого момента уверенный, что из любого безвыходного положения…
– Демидов, ты куда так рванул, дружище? – услышал он за спиной веселый голос Бесфамильного.
– На кудыкину гору, – ответил Малыш.
– Мы с тобой еще не договорили, товарищ, – сказал Бесфамильный. – То вещество, от которого тебе стало плохо, помимо тошноты и головокружения, вызывает галлюцинации. И, надо сказать, глюки эти довольно правдоподобны.
– Опять врешь! – отозвался Малыш, делая шаг назад.
– Зачем мне врать – это не в моих интересах, – спокойно ответил Бесфамильный и остановился. – Что тебе привиделось на сей раз, Демидов: что я динозавр, или червь?
– Хуже! – ответил Малыш.
– Куда уж хуже! – кивнул Бесфамильный, и снова пошел на Демидова.