Рейс в одну сторону 2 - стр. 19
Маргарита не хотела больше с ним говорить: одного намека на то, что ей нужно уединение, было достаточно. Однако он не уходил, продолжая стоять у окна, словно не понимая ни слов, ни намеков.
– Ну, что ж, – сказала, наконец, она, – пойду я, пожалуй: у меня и так было пятнадцать минут, которые я выторговала у вашего заместителя.
Морозов резко обернулся.
– Как ты сказала: выторговала?
Она пожала плечами:
– Ну, попросила, если вы так хотите – суть от этого не меняется.
Морозов закашлялся и отвернулся от нее. Через минуту, промокнув рот носовым платком, он сказал:
– Мне вот интересно, когда ты начала от меня скрывать опасную для жизни людей информацию? – спросил он, сверля ее холодными серыми глазами.
Маргарита, не выдержав этот взгляд, вдруг отвернулась. Морозов увидел, как дрогнула плавная линия ее плеч, а в следующую секунду до него донеслись звуки, которых он не слышал очень давно: она шмыгнула носом и вдохнула так, будто ей не хватало воздуха.
Он подошел к ней и ласково приобнял:
– Ты можешь мне рассказать всё, что здесь творится?
Она повернула к нему свое лицо: на глазах блестели слезы, и нос покраснел.
– То, что творится на объекте, должны знать ваши заместители, а не я.
– Очевидно, мои заместители не всё знают, – произнес он медленно, дав понять, что иногда и в их хорошо отлаженной системе бывают сбои. – Ты мне можешь сказать, в чем дело?
– Не могу я ничего объяснить, – ответила Маргарита, нервно потирая свое левое плечо.
– Почему? – он снова спросил ее, как ребенка, не понимавшего элементарных вещей.
– Потому что не знаю! – резко ответила она, и добавила, снова шмыгнув носом. – Я ничего уже не понимаю: либо за мной идет слежка, либо я схожу с ума… Но вывод один – кому-то очень нужно устроить тут нервозную обстановку, и пострадавшими будут простые люди, вроде меня, или Елены, – она вновь кивнула в сторону Коржиковой, которая с блаженной улыбкой наблюдала за ними: пожилой мужчина нежно обнимает за плечи молодую женщину, а та плачет и что-то ему рассказывает, прямо, как в мексиканской мелодраме…
– Лен, подойди сюда, – позвала ее вдруг Маргарита.
Та в первую секунду ее не расслышала: все мысли Елены гонялись, то за чайками, то за героями мыльной оперы, иногда у нее просто так кружилась голова, но одно она знала точно – сейчас она не услышала ни одного слова, которое произнесла Кондрашкина.
– Опять у нее эйфория, – прошептала Маргарита. – Елена Петровна, подойдите, пожалуйста, сюда! – вновь повторила Кондрашкина громким четким голосом.
Елена, наконец, очнулась и услышала только последнее слово «сюда». Она сделала первый неуверенный шаг к Маргарите, но потом встала, как лошадь, которой кто-то сказал «Тпру!»
– Ну, иди, иди, – сказала Кондрашкина, поманив ее рукой.
Елена снова сделала несколько шагов, и этого было достаточно, чтобы Морозов разглядел ее бледное лицо.
Он поморщился, но так, чтобы Елена ничего не заметила, зато это увидела Маргарита и ткнула его в бок. Морозов тихо ойкнул и сказал:
– Ничего не могу с собой поделать – тяжело смотреть, когда вот такие сопливые девчонки погибают почем зря.
Маргарита злобно на него глянула:
– Ну, так и не допускайте этого, хотя бы на этот раз?
– А что, были и другие разы? – удивился он.
– Вот только не надо, Константин Константинович: скольких вы уже…