Рейс в одну сторону 2 - стр. 20
– Тише, тише, дурочка моя, – он отвернулся, – пойдем к скамье.
Маргарита посмотрела на Елену, выглядевшую так жалко, что хоть сейчас отдавай ее в детский дом.
– Лен, мы еще чуть-чуть поговорим, а ты, пока, посмотри в окошко, или, хочешь, за компьютером посиди.
– Нет, Маргош: компьютер мне и там надоел.
– Тут есть сеть, – сказала Маргарита одними губами.
– Да? – Елена округлила глаза. – Та самая – настоящая? – тоже лишь губами спросила она.
Маргарита махнула рукой и пошла к Морозову. Он не стал садиться на скамью: ему было лучше так – меньше болело всё внутри.
– Марго, – начал он, – мне недолго осталось.
– Да что вы такое говорите… – начала она.
– Стоп, Марго, не надо, – сказал он. – теперь послушай меня! Мне осталось несколько недель, ну, может, от силы – пару месяцев. Самое главное заключается в том, что моя власть уже не моя….
– Кто-то из ваших замов прибирает всё к своим рукам? – не выдержав, перебила его Кондрашкина.
– Нет, – ответил Морозов, и, поморщившись, потер себе грудь, – всё гораздо хуже: от нас хотят избавиться, как от лишнего груза проблем, понимаешь?
– Нет, – сказала Маргарита, не веря своим ушам, – то есть, как это…
– Очень просто. Кто-то уже «наелся» нашими технологиями, кому-то уже неинтересны наши разработки, не нужны наши кадры, и так далее… – он тяжело задышал, – поэтому и финансирование постепенно прекращают. Сегодня даже пожаловались, что снова не было подвоза продуктов – короче, ограничения идут по всем направлениям, только не все об этом знают. В общем, что я хочу тебе сказать: скоро здесь будет совсем жарко, и тебе придется позаботиться о себе самой.
– А как же люди, которых здесь… Сколько: тысяч пять или шесть?
– Десять тысяч триста три, даже нет – четыре человека, но при условии, если вот эта девочка сможет родить, правда, не представляю, как это у нее получится… – он закашлялся.
– Совсем плохо? – участливо спросила Маргарита.
– Нормально, – ответил он, вновь потирая грудь, – это еще хороший день.
– Диагноз вам так и не поставили?
– Нет, не могут они ничего.
– Но как же так?
– Марго, не всё в руках человека, ты же знаешь.
– Знаю, – грустно ответила она. – Но как же я без вас?
– Подумаю еще над этим – время пока есть, не бойся.
Он вновь посмотрел на Елену, заворожено смотревшую на приближавшуюся черную тучу, из которой то и дело выбрасывались розовые линии небесного электричества. Грома слышно не было: комната имела отличную звукоизоляцию, но, тем не менее, иногда воздух дрожал, когда разряд был слишком близко.
Маргарита молчала. Молчал и Морозов. Тут к ним обоим повернулась Елена:
– Скажите, а если сейчас выйти на улицу под зонтиком, молния в меня не ударит? – спросила она с такой детской непосредственностью, что в глазах у Морозова блеснула влага: Маргарита разглядела ее при свете очередного разряда молнии, вспыхнувшего за северным окном, справа.
– Да, вот она – беременность, – задумчиво сказал Морозов.
– А? – спросила Елена, не расслышав, что он сказал.
– Нет, на улицу нельзя, – пояснила Маргарита, – это может быть опасно.
Елена улыбнулась.
– Ну, тогда ладно, – произнесла она смиренно, и вновь повернулась к окну.
– Послушай, – сказал Морозов, взяв Кондрашкину за руки, – я хочу предложить тебе одну, скажем так, авантюру: что если, я отправлю вас на какой-нибудь из островов, и вы там переждете все потрясения?