Репетиция в пятницу - стр. 26
– Иван Филиппович, – раздался за спиной подобострастный голос, и полковник Белоручкин круто обернулся на этот голос, ибо тотчас узнал его: пожалуй, после Никиты Сергеевича полковник больше всего на свете ненавидел Красавина, первого помощника Пал Палыча, – вежливую интеллигентскую гниду.
– Тебе чего? – рыкнул Белоручкин.
– Иван Филипыч, разрешите уточнить, – Красавин с почтением припал к полковничьему погону, – сейчас народ по магазинам шастает, не собрался народ еще у телевизоров. Вот, может, в семь тридцать? И тогда слово вождя непременно дойдет до масс.
– Чего? Отложить пере… – взревел полковник и замолк на полуслове.
А ведь прав, шельма. Недаром его Пал Палыч при себе держал. Несознательный народ действительно по магазинам рыщет. Но Красавин-то, подлец, почуял, куда ветер дует. Ишь, как выслуживается! Думает, не вспомним мы ему – все вспомним! Постой, надо сообразить. Винные отделы закрываются в 19 часов. Так, накинем минут сорок, пока мужики в подъездах пошумят и поллитру на троих «раздавят». Значит… – Передачу пустишь ровно в 20:00! Понял? – бросил Белоручкин режиссеру.
– Есть, в двадцать ноль-ноль! – взвизгнул режиссер, еще больше втягивая голову в плечи и еще чаще моргая глазами.
– А ты, – полковник ткнул пальцем Красавину в грудь, – ноги в руки – и вниз: давай звонок. Кончился антракт!
И как ни был Красавин озабочен своими тайными планами, но и он вздрогнул, разгадав зловещий смысл последних слов полковника Белоручкина.
VI
И армия честь отдает…
Участники торжественного заседания бурно приветствовали появление на сцене членов бюро обкома во главе с товарищем Сталиным. Сталин скромненько прошел в третий ряд президиума, а члены бюро обкома с непроницаемыми улыбками заняли места в первом ряду длинного стола, покрытого красным бархатом. Все было просто, привычно, по-деловому, однако капитан Суриков, дежуривший вместе с лейтенантом Потаповым у дверей балкона, сразу же насторожился и толкнул Потапова в бок.
– Смотри, в президиуме рокировка: Второй на месте Первого, а наш профсоюзник занял место председательствующего.
В зале стоял такой шум, что Суриков не понял, услышал ли Потапов его слова, но, когда аплодисменты спали, лейтенант с усмешкой шепнул капитану:
– Поздравляю вас, Анатолий Николаевич, с новым начальством!
Тут только Суриков догадался, что наметанный глаз Потапова уловил еще одну перемену: на месте Митрохина сидел начальник милиции.
Председатель областного комитета профессиональных союзов открыл заседание, а на трибуну вышел второй секретарь и от имени обкома партии, исполкома Советов депутатов трудящихся, руководителей партийных и советских организаций, передовиков промышленности и сельского хозяйства, деятелей науки и культуры, а также воинов Советской Армии зачитал новое приветствие к Политбюро и ЦК КПСС.
В приветствии говорилось о больших успехах советского народа, который под мудрым руководством ленинской коммунистической партии успешно претворяет в жизнь решения XXIV съезда, и так далее – в общем, все как обычно. Впрочем, уже был тут новый нюанс. В тексте отсутствовала фраза, обязательная по последним временам: «и лично Генерального секретаря ЦК КПСС». Дальше Суриков отметил еще одну новацию: обращение призывало крепить узы дружбы «с братским коммунистическим Китаем». Как-то вскользь прозвучало несколько туманное пожелание «сократить в целях экономии капиталовложения в освоение районов Крайнего Севера за счет мобилизации внутренних ресурсов и применения более дешевых методов строительства».