Развод. У тебя есть дочь - стр. 43

— Иди сюда, — притягиваю к себе Аню, которая все еще сидит молчаливой куклой. — На улице солнышко и мы сейчас пойдем гулять.

Молчит.

— Возьмем с собой бутылочку компота, кусочки фруктов, маленькие бутербродики…

Так и молчит.

— Надо будет еще влажные салфетки взять, — продолжаю я.

Жизнь идет своим чередом, и она подхватит Аню в свой поток, пусть сейчас она закрылась.

Я не позволю ей уйти на дно и вытяну на солнце. Будет трудно и будет много сомнений.

— И тебе придется мне помочь подготовиться к прогулке, Аня, — встаю. — Я не умею аккуратно складывать фрукты в контейнер. Ты умеешь?

Поднимает на меня взгляд.

— Я чищу, режу, а ты складываешь, — взора не отвожу. — Как принято?

Неуверенно кивает, и я выхожу из гостиной.

В прихожей притормаживаю. Руслан у зеркала приглаживает волосы и смотрит на меня через отражение.

Его глаза стали другими, и я понимаю, что эти шесть лет в них было много тихого ожидания необратимого, а сейчас взгляд — чище.

— Мы с Антоном к вечеру будем. По пути заеду к Анфисе. Думаю, она пары прогуливает.

— Вероятно, но можно и прогулять, — пожимаю плечами и с небольшой усмешкой спрашиваю, — с подарком поедешь?

Он с одобрением хмыкает, оценив мою острую шпильку, и отвечает:

— Боюсь, что нет. Буду сам тем еще подарком.

— Ну, удачи, — прохожу мимо, и за мной топает молчаливая Аня.

Она останавливается, и я оглядываюсь. Держит у груди игрушечного котенка, а затем шагает к вешалке. Тянется к своему пальтишку, которое Руслан снимает.

Она лезет в карманы и что-то ищет, а затем раскрывает кулачок с белым овальным камушком и молча протягивает Руслану, сердито глядя на него.

— Вот подарочек Анфисе, — вздыхаю я. — От Ани. Спасибо за котенка.

Та кивает и поджимает губы.

— Понял, — Руслан подхватывает камушек, возвращает пальто на вешалку и торопливо выходит. — Закрой за мной, Глаша.

32. Глава 32. И что теперь?

— Что ты молчишь?

Анфиса держит в пальцах белый камешек и сглатывает. Поднимает взгляд:

— Это просто тупой камень, — голос ее дрожит, — тупой камень, а… — выступают слезы, — а мне его теперь не выкинуть.

Этот маленький камешек и меня жег через карман и весил для меня целую тонну. Детская чистая благодарность за игрушечного котенка из обычного супермаркета оказалась обжигающей душу ценностью.

Этот камень не продать и не выручить за него даже рубля, однако он не окажется опять на улице или помойке.

— Аня останется с мамой, — говорю я.

— А ты?

— Я займусь не очень увлекательными делами, — тихо отвечаю я. — Аня, увы, не щенок, и придется побегать по инстанциям, чтобы… установить отцовство, лишить родительских прав, оформить для нашей мамы удочерение…

— Я не об этом, — Анфиса сжимает камень в кулаке. — Ты и мама.. — неуверенно добавляет, — Аня?

— Развод сейчас все усложнит и затянет, — я пожимаю плечами, — однако это только официальный статус…

— Папа.

— Мне придется съехать, — медленно проговариваю я.

— Вот как?

— Мама не может отказаться от Ани, но со мной она быть не может, — постукиваю пальцами по столешнице.

— Все-таки развод? — Анфиса медленно выдыхает.

— Да, отложенный развод, — откидываюсь назад.

— Мама тебя выгоняет?

— Я бы хотел, чтобы она выгоняла, — усмехаюсь, — тогда бы я упирался. Нет, не выгоняет, потому что меня, как мужа, не существует. И это справедливо, Анфиска.