Развод. У тебя есть дочь - стр. 19
А затем он замирает. Скрежет ключей в замке, а затем голос Анфиски:
— Мам! Ты дома? Па, а ты? Или вас нет, и я могу спокойно съесть весь холодильник и сбежать к себе обратно? А то, что не съем утащу с собой!
— Вот блин, — шепчу я и сглатываю. — Вот блин.
15. Глава 15. Ты обещал
Я выхожу к Анфисе, которая смотрит на ботиночки Ани, затем на ее пальтишко, а потом переводит на меня взгляд.
— Привет, — говорю я. — Твоя спальня занята на время.
Она скидывает туфли. Молча. Шагает прочь из прихожей в сторону своей комнаты. Я за ней.
У меня в душе что-то нехорошее шевелится.
Анфиска заглядывает в комнату. Проходит целая минута, и только потом она вновь смотрит на меня.
И все в душе обрывается.
Она знает, что за девочка спит в ее кровати.
Иногда достаточно одного взгляда, чтобы понять, что происходит.
— Ты знала…
— Где папа? — шепчет она и бледнеет.
— На кухне.
Она закрывает дверь и решительно шагает мимо меня.
— Анфиса, — тихо окликаю я ее.
Она оглядывается, и по ее лицу пробегает тень. Моя дочь была в курсе того, что Руслан мне изменял и что у него на стороне родился ребенок.
И у меня неожиданно складывается некрасивая картинка из разрозненных пазлов.
Дорогие подарки дочери, брендовые шмотки, поездки за границу… Я думала, что он так пытается реабилитироваться после нашего разговора о разводе, а на деле он откупался, чтобы Анфиса сохранила его тайну.
— Вот это да, — шепчу я.
— Мам…
— Вы меня оба за нос водили, — охаю я. — А Антошка?
Анфиса качает головой, поджав губы, и покидает меня, торопливо расстегивая куртку.
Нет, ну такого я вообще не ожидала.
И я чувствую себя сейчас реально дурой, которую облили вонючей грязью.
Иду за Анфисой на кухню.
— Это она, да? — спрашивает моя дочь у Руслана, который открывает бутылку с яблочным соком. — Что она тут делает?
— Хороший вопрос, — Руслан наливает сок в стакан. отставляет бутылку и разворачивается к нам. Смотрит на меня. — Ну вот. Видишь, одной проблемы меньше, да?
— Ты же… — язык меня не слушается от шока, — ты же говорил, что наши дети ничего не знают… Рус…
— Ну, — он подхватывает стакан с соком, — до конца не хотел подставлять Анфиску. Ложь она такая, — делает глоток и смотрит на нашу дочь, — затягивает в себя и тех, кто хочет сыграть на ней.
— Ты обещал, что ее не будет в нашем доме, — Анфиса судорожно выдыхает. — Обещал…
— Но она тут, — Руслан пожимает плечами. — Тебе разогреть обед?
Анфиска хочет выйти, но я хватаю ее за плечо, разворачиваю к себе лицом и всматриваюсь в ее глаза:
— Почему ты ничего мне не сказала, если знала?
— Потому что папа должен был остаться с нами, — шипит она в ответ. — С нами, а не с этой шмарой и ее выродком.
— Я тебя не так воспитывала, — голос мой тихий и ровный. — Анфис, тебе шмотки и безделушки были важнее меня? Так, что ли, выходит?
— Ей тут не место, — медленно выдыхает она и дергает плечом, сбрасывая мою руку. — Это моя комната, мои игрушки, моя кровать, мои вещи.
— Ты из игрушек-то и вещей давно выросла, — горько усмехаюсь. — Или пойдешь драться с пятилеткой и все отбирать? Давай, доча, это ведь так по-взрослому.
Она пятится к столу, падает на стул и прячет лицо в ладони, тихо всхлипнув:
— Я не хотела, чтобы вы развелись… Не хотела…
Приваливаюсь спиной к стене, скрещиваю руки на груди и перевожу взгляд на Руслана: