Развод. Свободное падение - стр. 17

Её голос звенел от сдерживаемой ярости. Губы поджаты, а прищуренные глаза сверкают от негодования.

– Я не… – просипела, пытаясь объяснить, но замолчала.

Ох! Как я пойду завтра на работу?

– Собирайся! Едем к врачу! – решительно приказала мама и вышла из кухни.

Пока я завтракала и одевалась, во двор въехал брат на своём танке, а чуть позднее и сам он, недовольной персоной, обозначился на пороге.

– Кнопка, привет! Заболела? А что Ромка тебя не отвёз? – спросил он, падая на диван в гостиной.

– Не рассаживайся, некогда, – ответила ему мама и скомандовала – Едем!

Я посмотрела в сторону детских комнат, но мама, уловив мои сомнения, усмехнулась:

– Дед побудет с детьми. Успеете собраться, ещё весь день впереди!

И, резко развернувшись, решительным шагом промаршировала к Пашкиной машине. А мы с братом, переглянувшись, поплелись за ней.

Пока ехали, мама вкратце пересказала Павлу вчерашние события, и я наблюдала, как мой расслабленный и ленивый воскресный брат на глазах преобразуется в известного адвоката Павла Андреевича. Становится жёстким и собранным. Злым.

Ну, всё. Теперь этот трамвай не остановить. Снесёт на своём пути все препятствия.

В травмпункте мне сделали рентген плеча, подтвердили растяжение. Затем врач тщательно осмотрел горло, обшикал внутри чем-то стоматологическим и выписал ингаляторы. Пашка зорко отслеживал заполнение справки и больничного листа, а я побыстрее вышла из кабинета врача. Мне велели молчать два часа. И смотрели так понимающе – сочувствующим взглядом, что хотелось бежать подальше от скорбно качающей головой медсестры.

Я не жертва домашнего насилия! Нет ведь?

Врач, опрыскав моё горло, велел мне молчать минимум полчаса. И по дороге обратно я отсчитывала минуты. И терпела. Не отвечала.

Только с силой недовольно сжимала губы и слушала-слушала в свой адрес отборное мамино мнение.

Сначала она мне высказывала, что я напрасно пытаюсь покрывать Романа и такие вещи нельзя спускать на тормозах. С чего она взяла, что я собираюсь прощать его выходки? Но мама не останавливалась и пилила меня почти до выезда на кольцевую.

Я пощадила её вчера и не рассказала полностью подоплёку нашей ссоры. Дело же не в том, что Рома ушёл в загул. Суть проблемы, что он не понимает недопустимости такого поведения в семье. Для него в том, что он тащит грязь в семью, нет криминала. Или Роман бессмертный, или идиот, уверенный, что его зараза не коснётся. Или… я даже не знаю, что думать на эту тему.

Но когда заговорил Пашка…, в этот момент меня прорвало.

– Я завтра же, в понедельник, переговорю с коллегой, и мы оставим твоего престарелого Казанову без штанов! Я сам не буду вести твои дела. Это не этично и не стоит нам нарываться. Но, поверь мне, Рома от возмездия не уйдёт, – сжав несчастный руль до побелевших костяшек, проговорил брат.

Я повернулась, вглядываясь Пашке в лицо, и только хотела возмутиться, но меня опередила мама.

– Паш, ты на развод пока не подавай. Мало ли как повернётся. Только как объяснить детям ту ужасную сцену, когда Роман поднял руку на Асю, – задумчиво ответила мама, и я не выдержала.

Эдак они без меня сейчас такого нарешают, и тысяча мудрецов потом не разберёт, откуда и что взялось!

– Может быть, вы дадите мне самой разобраться с мужем? Не прошло ещё и суток с момента скандала, а вы уже решили за меня как жить и что делать! – просипела, ещё не до конца отошедшим горлом.