Развод с императором драконов - стр. 29

— Что это значит? — спросил он.

— Я чувствую… — медленно проговорила я, — она меня узнала. Но не признала. Ещё нет.

Магия, спящая в этих стенах, будто заглянула в самую суть меня — и отшатнулась. Не враг, но и не готова.

— Здесь что-то важное, — добавила я тише. — Может, память. Или сила. Или… что-то, что должно оставаться запертым.

Мартен ничего не сказал. Я поняла, что он тоже чувствует напряжение воздуха, будто само пространство перед этой дверью сопротивлялось нашему присутствию.

Я развернулась.

— Пойдём.

35. 7.2

На обратном пути я позволила себе смотреть внимательнее.

Темницы. Несколько дверей с крохотными зарешеченными окошками, кольца на стенах, глубокие выбоины в камне. Пусто. Всё покрыто слоем пыли и времени, но… не было ощущения заброшенности. Скорее — затаённости.

Я прошлась взглядом по сводчатым потолкам, по грубо сколоченным лавкам, вделанным в стены. Острые края, как будто никто не заботился о том, чтобы узникам было удобно. Только чтобы не сбежали.

Мороз пробежал по коже.

Если замок хранил силу — что же он держал в цепях?

Что если мои предки не только лечили, учили, передавали знание? Что если они исполняли приказы драконов, самые грязные, самые страшные?

Я слышала, как говорили в академии — Тал’ларены были приближены ко двору с древнейших времён. Но приближённость — это не всегда благородство. Это может быть и слепая верность, и покорность.

А если… пытки? Выпытывание тайн? Магия принуждения?

Я обернулась, ещё раз взглянув на тяжёлые двери темниц.

Может, не просто так виверны истребили мой род? И причина глубже, чем стремление ослабить драконов, лишив их верных союзников…

Может, мы хранили не только знание — но и тьму?

В груди разрослась тревога, и шаги стали быстрее. Мне хотелось воздуха. Света. Хоть какого-то… ответа.

Мы с Мартеном вышли из-под земли, словно из чужого мира — воздух наверху показался живым и гораздо более теплым. Свет ударил в глаза, пахло дымком от кухни и влажной землёй со двора — кажется, начал срываться дождь. Где-то в хлеву блеяла коза, а в глубине замка смеялись дети.

Оставив смотрителя позади, я выбралась на улицу.

Прошла к фонтану, села на покрытый мхом камень и устремила взгляд в небо. Мелкая морось облепила лицо, приводя в чувство.

Не успела я перевести дыхание, как у ворот остановилась карета. Колёса жалобно скрипнули, лошадь фыркнула, а с козелка спрыгнул Гедрик.

Я нахмурилась. Это сколько же времени мы провели в подземельях?

— Осторожнее! — раздался возмущённый голос Тиллы. — Кто же запихивает одеяла под мешки с мукой, Гедрик!

— Я не виноват, — проворчал он, начиная разгружать поклажу. — Их сверху положить некуда было.

Тилла что-то пробурчала, ловко выхватывая мешочек с сушёными травами и проверяя, не промок ли.

Я подошла ближе, улыбнувшись невольно. Вся эта суета — шум, голоса, хлопанье дверей — казалась мне важной. Живой. Настоящей. Особенно после подземелий.

— Всё нашли? — спросила я, взглянув на Гедрика. — Денег хватило?

Он выпрямился, вытер лоб рукавом.

— Да. Ткани, одежда, обувь, перевязочный материал, мёд, яблоки… — он запнулся, взгляд сделался тревожным. — А ещё… Я видел в небе пламя. Над дальним лесом. Там, где старая дорога идёт к перевалу.

Я напряглась.

— Пламя?

— Да. Весь горизонт пылал, словно… — он запнулся. — Дракон сражался с вивернами. Точно сказать не могу. Всё грохотало, а потом вспышка — и тишина.