Развод с императором драконов - стр. 14

— Я вернусь с отцом к вечеру. Он просил отвезти его к фермерам — сено, зерно, животные. Пока заселять некуда, но он хочет договориться заранее.

— Хорошо. Спасибо, что помог, — ответила я. — Осторожнее в дороге.

Он кивнул снова и легко, почти неслышно, ушёл к лошадям. Карета разворачивалась неспешно, скрипя, и вскоре исчезла за поворотом.

18. 4.1

— Ну, понеслось, — вздохнула Ания и вытерла лоб краем передника. — Тилла, иди, посмотри, как там мои внуки, небось уже разнесли всё, что можно. Или снова спорят, кто кого в дракона превращал.

— И как ты только справилась без меня? — Тилла закатила глаза, но улыбнулась. — Я на пять часов отъехала в столицу, а не навсегда и в другую провинцию.

— Зато они за это время, клянусь Светом, едва в бурю не превратились, — буркнула Ания. — Иди, иди, расцелуй дитяток своих, с утра ж уехала, пока спали.

Тилла исчезла в дверях, оставив меня с Анией у горы покупок. Женщина одобрительно кивнула и подхватила корзину с бутылями масла.

— С таким хозяйством, как у вас, госпожа, не заскучаешь. Но, знаете, хорошо, что вы за это взялись. Замок с вашим прибытием будто начал дышать снова. Вы ведь наследница, последняя кровь… Исполин этот старый чует вас душой, понимаете?

Я замерла на мгновение с тюком в руках. Такие слова… Они были нужны.

— Спасибо, Ания, — тихо ответила я. — Это многое для меня значит.

— Ну и славно, — отмахнулась она, хотя губы у неё дрогнули. — А теперь — несём в холл. А то солнце за лес уйдёт, и не разберёшь, где вино, а где уксус.

— Ания, — остановила я её у входа. — Мне нужно заняться воротами. Всё съедобное пока раскинь по кладовым и кухне, как сочтёшь нужным. Что не поместится — в холле оставь, позже разберёмся. Склад пока не готов, так что… Остальное разложи пока где-нибудь, чтоб ходить не мешалось. А вот травы, мою одежду и всё, что для лекарских нужд — подними, пожалуйста, в мои покои.

Она кивнула, и быстро, по-хозяйски, начала отдавать распоряжения вернувшейся Тилле, когда я, оставив свою ношу на каменном полу, вышла обратно во двор.

Как же все-таки воздух здесь пахнет… иначе. Не так, как в столице. Свободой, может? Или просто отсыревшей листвой, намёком на грядущие дожди. Я шла медленно, чувствуя, как с каждым шагом в теле звучит усталость. День был тяжёлым, и в карете я сидела почти скрючившись, зажатая между мешками и корзинами. Теперь же спина распрямилась, и каждая мышца приятно ныла.

Я свернула к воротам, но взгляд зацепился за сад.

Я заметила его ещё прошлым утром, мельком, из окна, но сейчас он снова притягивал взгляд. Он не был просто осенним, облетевшим, как положено в этом месяце. Нет. В нём было что-то… неестественное, кривое. Не только деревья — хотя и они. Их ветви тянулись не вверх, а вбок, спутанные, изломанные, будто кто-то их дёргал, выкручивал в порыве гнева или боли. Даже трава росла пятнами, неохотно, будто боролась с самой землёй за каждый стебелёк.

Я замедлила шаг, невольно поежившись.

— Не удивлюсь, если он проклят, — пробормотала себе под нос. — С моей-то удачливостью.

Сад молчал. Но в этой тишине было что-то глухое, напряжённое — как будто он ждал, что я заговорю с ним всерьёз.

Я отвернулась, с лёгким вздохом. Не сегодня. У меня были другие планы. Ворота.

Пока шла к ним, мыслями вернулась к рынку, а именно — к лавке травницы. Это была невысокая худая старушка — сутулая, с руками, испещренными мелкими порезами и следами от колючек. Мы заговорили с ней у стола с сушёными цветами, которые она укладывала в чистые мешочки. Я зачем-то спросила, не нужна ли ей помощь — и всё пошло само собой.