Развод с императором драконов - стр. 15

— Да где же она не нужна? — усмехнулась тогда женщина. — Но покупателю не положено трудиться, лучше монеты отсчитывай — вон, список трав какой длинный у тебя! Лекарка, что ли?

— Почти, — сказала я. — На целителя училась и знаю многое. Вот только работать не пришлось.

— Ну конечно лекарка, — добродушно улыбнулась она. — С руками-то такими нежными и тонкими только целительницы и бывают. Коль обучена, грех сидеть без дела. Целителей даже в городе не хватает, а деревни… Там дети умирают от простуды, а взрослых хоронят, не зная, что можно было вытащить. Чего уж — повитуха да три отвара на всех.

Я тогда только кивнула, но слова её засели в памяти. Запали в сердце, как горячий камень в снег.

19. 4.2

Теперь, стоя у облезлых створок ворот, я поняла — да, я хочу этого. Хочу помогать людям. Если я смогу облегчить чью-то боль или спасти хоть одну жизнь — это будет иметь смысл.

Я подошла ближе, и ворота возвысились передо мной кованным изваянием древности. Когда-то, должно быть, они были внушительными и надежными. Теперь же — печальное зрелище: изогнутые от времени прутья, язвы ржавчины, расшатанные крепления, облезлые петли, из которых при каждом дуновении ветра доносился жалобный скрип.

Пальцы невольно сжались. Вот он, мой первый враг — не чужой солдат или придворный змей, а ворота в собственный дом.

Я коснулась металла ладонью. Холод пробежался по коже, как предупреждение. Магия откликнулась сразу — сдержанная, слабая, будто тоже сомневалась в себе. Я вдохнула глубже и подняла вторую руку, вспоминая базовые формулы. Память подсказывала слова, когда-то наизусть вызубренные в старой библиотеке академии. Я не произносила их вслух — они жили внутри меня, звучали в крови.

Поток зародился в районе сердца. Я ощущала, как он стремится по телу, направляется венами и выходит из пальцев — тепло, напряжение, тонкое дрожание, будто тяну серебряную нить из самой себя.

Но что-то пошло не так.

Металл зашипел. Под моей ладонью он потемнел, и прямо на глазах по нему стали ползти пятна ржавчины — не исчезать, как я ожидала, а множиться.

Ветвиться, как язвы.

Тонкие прутья застонали — один с легким скрежетом треснул у основания, словно сдался.

— Нет… — прошептала я, отшатываясь. Паника кольнула в грудь. — Нет-нет-нет!

Магия не слушалась. Мои пальцы горели, как будто я сунула их в пламя. Сердце колотилось в висках, а в голове пульсировала мысль: «Я всё порчу. Даже это».

Я сделала шаг назад. Закрыла глаза. Заставила себя замереть и какое-то время стоять в тишине, слыша только свое дыхание.

Нужно было вспомнить основы.

Не силу дави, а форму направляй. Не дави, веди. Магия не любит паники. Магия — как ручей, ей нужен путь.

Я вернулась к воротам и сосредоточилась вновь. Внутри себя выстроила схему — простую, без изысков.

Крепость. Плавность. Целостность.

Я направила поток иначе — мягче, но настойчивее. Не толчок — течение.

Металл стал оживать под моими ладонями. Ржавчина отступила, как будто её стирала невидимая кисть. Треснувшие прутья срослись, затянулись свежей, гладкой поверхностью. Петли утолщились, выпрямились, засияли темным блеском. Всё происходило медленно, почти неощутимо — но верно.

Словно сама магия поняла, что я не враг, а помощник.

Я держалась до последнего. Пока всё не закончилось.

Мир качнулся. Ноги подкосились. Я едва не упала, схватившись за край ворот. Тело дрожало, а в пальцах жгло так, будто я опалила их огнём. Ладони были липкими от пота, но в них ещё звенело — магия отзывалась эхом.