Развод. Она не твоя. - стр. 18
Кстати, я ни капли не преувеличивала. Она и впрямь была золотой работницей, успевающей все, всегда и везде. Семен называл ее «палочкой выручалочкой» и как коршун следил, чтобы никто не попытался переманить такой бриллиант.
— Муж вас очень ценит.
Она довольно зарделась. Похвалу всегда приятно получать, особенно честно заслуженную.
— Спасибо, я стараюсь.
— Мне кажется, Семену повезло больше всех в этой фирме. Помнится, у Измайлова была помощница – проблем не оберешься?
Муж как-то вскользь упомянул об этом. Я тогда особого внимания не обратила, а сейчас к слову пришлось.
— Ой, — Оксана махнула рукой, — она сама себя не помнила, не то, что должностные инструкции. Хорошо, что ушла.
— А у Тихонова? — я продолжала изображать крайнюю степень осведомленности, — в слове «договор» семь ошибок.
Косточки перемывать коллегам любили все, поэтому Оксана с готовностью включилась в игру:
— Нам приходилось все за ней перепроверять. Это был кошмар. Как принесет стопку документов, так ни одной строчки без ошибок не найдешь…
— А у этого…как его, — я пощелкала пальцами, якобы пытаясь вспомнить, — у Спиридонова? Вроде толковая, но такая молодая…
— Кто молодая? Юлия Васильевна? Ей до пенсии пять лет осталась. Но да, толковая. И жуть какая суровая. Мы ее Надзирательницей зовем. Всех построит, всем указания раздаст.
— В смысле пять лет до пенсии? — мне не удалось сдержать удивление, — я как-то видела их. Там никак не женщина предпенсионного возраста. Молодая. Темненькая такая. С длинными волосами.
Меня аж затрясло, а Оксана, наоборот, просияла:
— Вы, наверное, про Анну!
Да-да, ё-моё, про нее! Про змею эту косоглазую.
— Может быть, я, если честно, не знаю ее имени. Только подумала: надо же какая молодая и уже на такой должности.
А уж как детей любит…чужих. Прямо куда деваться.
— Это не помощница, — рассмеялась Оксана, — это его племянница. Она у нас практику проходила зимой.
— А я-то подумала…— я натянуто улыбнулась, делая вид, что мне тоже весело, хотя на самом деле поводов для веселья становилось все меньше и меньше.
Вранье Абрамова ширилось, множилось и пугало до дрожи.
— Если честно, — Оксана понизила голос до шепота и подалась немного вперед, — результаты у нее были далеки от выдающихся. И если бы не дядя – ее бы и на порог не пустили. Нам вообще показалось, что она сюда не за практикой приходила, а для того, чтобы задницей покрутить, да мужика себе присмотреть.
19. Глава 4.4
— Ужасно, — я сокрушенно покачала головой, — просто ужасно.
— Что поделать? — вздохнула Оксана Алексеевна, — мир так устроен. Состоявшиеся мужчины при желании легко открывают двери перед молодыми красивыми девочками. А уж если девочка из богатой семью, то и вовсе все на блюдечке с золотой каемочкой получит.
После этих слов она развела руками, мол ничего тут не сделаешь, остается только смириться и принять как должное.
Я все понимала. Закон джунглей. Женская красота и мужское эго. Все так, но… Но, мать вашу!
Я не потерплю никаких блюдечек и золотых каемочек по отношению к моей дочери!
Я закипала с каждым мигом все сильнее, но снаружи была все также доброжелательна и мила. При этом мозг надсадно работал в поисках объяснений, но их не было, кроме того, что нашла раньше.
Племянница значит…
Практиканточка…
Ну-ну, Абрамов. Ну-ну…